Небесный странник (СИ)

— Чего там? — жадно спросил братишка, что, вертя головой в попытках тоже обнаружить удачу, был похож на любопытного Скруджа МакДака. — Ну, не молчи!

— Жопа там, — краткость — сестра таланта.

— В каком смысле? — недоумённо переспросил Энакин.

— Развороченная жопа корабля, — последовал от меня чуть более развёрнутый ответ.

— Дай посмотреть! — бинокль был перехвачен. — Ого, «Гозанти»! Это же кру-у-уто-о! Транспортник, переделанный к тому же! Смотри-смотри, там не «родные» турболазеры, избыточно мощные. Хм-м-м, больше на корвет похож или лёгкий крейсер, походу пиратский. Но птичка более-менее свежая, максимум лет восемь тут лежит. Жалко, что завален сверху камнями.

(Гозанти)

Непонятное ощущение надвигающейся опасности поселилось в груди. Наверное, именно поэтому решил уточнить у брата:

— Эни? Ты ничего не чувствуешь?

— Ну, — оторвавшись от рассматривания остатков корабля задумчиво протянул он. — Руки немного потряхивает и какое-то волнение есть. А что?

— Неспокойно мне, фиг его знает почему, — поделился своими переживаниями. — Рули к корпусу, глянем на него поближе. Только медленно и неторопливо. Будь готов в любой момент уносить наши задницы отсюда.

— Понял, брат, — вернув мне бинокль, Энакин направил нас к кораблю.

Свернув в правую часть Каньона, мы тронулись в сторону широкого ответвления из центрального русла, в глубине которого угадывались развоченные двигатели звездолёта. Проехав широкий проход, мы оказались словно на арене, окруженной по периметру скалами. Диаметр этой «арены» был приличным, километров десять точно. Это был тупик, но именно здесь лежала наша «прелесть».

Как и сказал брат, по форме фюзеляжа угадывался средний транспортник разработки «Кореллианской Инженерной Корпорации», но по лицензии их производство передали компании «Галофри Ярдс инк.» (Gallofree Yards, Inc), старая судостроительная контора, которая, по слухам, сейчас стояла на границе банкротства и была под жёстким прессингом верфей Куата.

Впрочем, это было не важно. А что важно, так это то, что на семидесятиметровом корпусе угадывались следы глубокой модернизации. Мощные выдвижные турболазерные турели, две зенитные пушки на правый и левый борт. Так же сверху на корпусе угадывались две батареи счетверённых и две двойные пушки точечной лазерной защиты. Всё это говорило о серьёзных изменениях в реакторе, ведь запитать всё это добро от стандартного было попросту невозможно. Если продолжить мысль, что пираты глубоко модернизировали эту птичку, то возможно тут и гипердвигатель был не стандартным, третьего класса, а возможно классом повыше. Резервный двигатель и вовсе был не повреждён, правда двенадцатый класс… За него много не выручишь. Оба субсветовых двигателя жёсткой посадки не пережили. Один из них я обнаружил ранее, а вот второй валялся уже в этом ответвлении и был на вид менее повреждённым.

— Моя ты прелесть! Ути-пути лапочка! Ничего, — я довольно потирал руки, разглядывая всё это добро. — Добрые ручки тебя разберут до последнего винтика, и ты ещё сможешь порадовать добрых «покупашек» Уотто своими прекрасными внутренностями.

— Эйдан, — с некоторой опаской покосился на меня Энакин, словно сомневаясь в моей вменяемости. — Брат, ты меня пугаешь.

И это после его выкрутасов за рулём и желания участвовать в «Бунта Ив»? Кто на кого ещё коситься должен?!

— Пошли, глянем на него поближе, — озвучивать своё возмущение не стал, так как было бы справедливо признать, что его навыки и любовь к скорости не единожды сегодня сохранили наши жизни.

— Ага, — только и ответил он и поплёлся вслед за мной.

По сути, нам реально попался пиратский корабль, что был сбит в атмосфере Татуина и рухнул уже здесь. Естественно, причин, приведших экипаж и судно к такому печальному финалу, я не знал. Да и пофиг, если честно. На Татуине такое случается каждый год раз по десять, так что именно этот факт тут был неважен. Более важным было то, что корпус хоть и был проломлен в некоторых местах и занесён песком, но основные узлы и силовая конструкция остались целыми, невзирая на то, что сверху корабль придавливали крупные каменные осколки. Крепкий корабль. Внутри него могли быть ещё ништяки, ведь трюм он имел тоже весьма и весьма крупный!

«Как я стал самым богатым? Я был умнее самых умных и упорнее самых упорных!» — коронная фраза супербогатой утки, была девизом для меня. Правда, иногда слово «упорнее» нужно было заменить на «упоротее».

С жадностью оглядывая корпус из дюрастали со следами крушения на нём, я мысленно прикидывал барыши, что можно было выручить за его распил.

— Эйд.

Пеггаты в глазах множились и множились.

— Эйд?

Переводились на курс республиканских кредитов.

— Эйдан!!!

— Ну чего тебе? — наконец отвлёкся от приятных мыслей и посмотрел на Энакина, что подошёл ко мне и стал сильно дёргать за рукав. — Не видишь? Я тут занят подсчётом.

— Эйдан, там, — его рука показала куда-то за спину, но я не стал смотреть, сверля его недовольным взглядом. — Там! Да оглянись ты, дебил!!! — приглушённо пропищал-проорал под конец брат.