Небесный танец

– Сходи купи вина и протрезвителя, – приказал сыщик.

Я спустился вниз, и разбудил хозяина. Тот, конечно, не выказал большой радости по поводу столь раннего гостя, но продал мне две нужные бутылки.

– Я из столичной Цитадели. Карателей интересует один ваш постоялец, он преступник и маг огня. Не мешайте мне, иначе ваша гостиница может пострадать.

Как говорил Саринган в своей книжке: "хочешь обмануть разум – скажи правду". Я ведь не соврал ни в одном слове. Сработала давняя привычка, выработанная в Цитадели. Все, что я сказал, было правдой, но у хозяина гостиницы от моих слов могло создаться ложное впечатление, что я сам – тоже один из карателей. Вероятно, так же меня перехитрила Таирия.

Бандита и моего напарника я застал все в той же позе "сыщик сверху". Вино оказалось как нельзя кстати. Насильно влитое в глотку, оно заставило нашего пленника растерять всю свою ману.

Только тогда Шикаши связал пленника. Он мог бы этого даже не делать: руки и ноги мага – не больно то опасное оружие по сравнению с кулачищами сыщика и, тем более, по сравнению с восемью лезвиями его серпов. Потом последовал быстрый и грамотный обыск – все, что хотя бы отдаленно напоминало магические амулеты, было изъято.

После чего последовала не слишком приятная процедура протрезвления при помощи противного, дешевого, но эффективного снадобья. А вот средства от похмелья я покупать не стал, перебьется. Теперь Цыпа не мог колдовать. Пока бандит не доберется до открытого огня и не зачерпнет из него хотя бы толику маны, он не опасен.

– А вот теперь поговорим, – заявил Шикаши, когда убедился, что пленник надежно зафиксирован. – Эйо, все как обычно, только присматривай за гостиницей.

Я кивнул. Мало ли, что взбредет хозяину. А может, среди постояльцев найдется кто-нибудь неумный, но решительный и чутко спящий. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь тупой герой, разбуженный нашей возней, приперся выяснять, в чем дело.

Каждый допрос Шикаши – это произведение искусства. Комбинируя разные приемы, он всякий раз подбирал сочетание, идеальное подходящее для конкретного клиента и обстоятельств. Сейчас он использовал вызванную протрезвителем головную боль для ослабления воли, лезвия серпов – для ее подавления и жупел в моем лице – для полного подчинения.

– Я очень, очень зол и жажду мести!! Сейчас этот парень устроит тебе сеанс чтения мыслей – тот, который не закончил со мной…

– Ты должен был сойти с ума! – пролепетал наш пленник.

Ему даже не пришло в голову заподозрить Шикаши в притворстве, настолько свирепую рожу тот состроил.

– Должен был сойти… но не успел. А теперь мы займемся тобой!!

– У вас же нет снадобий!

Несмотря на испуг, Цыпа был еще способен сопоставлять факты. Но сыщик с присущей ему элегантностью повернул это против своей жертвы:

– Верно. Это наша проблема. Она дает тебе шанс выжить. Вариант первый. Мы сейчас везем тебя в Столицу, покупаем нужные снадобья, допрашиваем, и ты сходишь с ума. Вариант второй. Я допрашиваю тебя прямо сейчас без всякой магии, и ты остаешься жив-здоров. А если я буду полностью удовлетворен твоим поведением, я, возможно, отпущу тебя.

– Отпустишь?

– Только если буду полностью удовлетворен. В конце концов, меня не нанимали ловить именно тебя. Но ты и твои дружки собирались меня убить. Я этого не забуду и хочу отплатить сполна. Чтобы я передумал, тебе придется очень постараться и рассказать мне все, о чем я спрошу, максимально быстро, подробно и полно. Если я заподозрю, что ты пытаешься что-то утаить…

– Хорошо! Что ты хочешь знать?

– Все, что знаешь ты о наследстве Сарингана и о сестренках-танцовщицах, которые были его хранительницами. И вообще все, что может быть связано с этим наследством.

Когда я работал с Шикаши, нам попадались такие дела, когда приходилось буквально по крупицам восстанавливать картину преступления – по мельчайшим уликам, предположениям свидетелей, и так далее. И даже после того, как дело было раскрыто, на картине преступления оставались пустые пятна неизвестности либо туманные фрагменты, состоящие из наших непроверенных домыслов и предположений.

Но бывало и так, что по ходу расследования нам удавалось выйти на свидетеля, который сам рисовал нам картину. Тогда оставалось лишь сидеть и наблюдать за тем, как холст времени покрывается краской событий мазок за мазком. В принципе, умение сыщика состоит не только в том, чтобы ловко распутать клубок из множества фактов, но и в том, чтобы найти и "разговорить" ценного свидетеля, который знает ответы на важные вопросы.

Цыпа искренне старался и рассказал все, что знал об этом деле. А он знал очень многое.