Третий исход считался наиболее желанным, но при этом был наименее достижимым. Для него воину требовалось показать на Испытании идеальный результат, что давало ему уникальную награду. Собственно, так Кай и получил возможность покупать Руны Обновления, пройдя Испытание Силы в Фероксе на максимальную оценку.
Испытания каждого из миров можно было пройти только единожды, хоть и в любом порядке. Завершив все три, воин получал некое сокровище, а также право официально перейти в следующий мир (или приступить к Финальному Испытанию, если речь шла о Беллуме). От перехода можно было отказаться, но право при этом сохранялось за воином в виде товара в Алтаре, что стоил десять тысяч Рун. Также в магазин добавлялось "Право Исхода", благодаря которому можно было взять в следующий мир (не на тридцать дней в году, как обычно, а навсегда) любое число живых существ. Право Исхода давалось лишь единожды — сроком всего на минуту. Оно продавалось за ноль Рун, однако забирало их в момент активации: по десять тысяч за каждую находящуюся рядом Искру.
К счастью, сами Пропуски Испытаний стоили не так много — всего по пять тысяч Рун. Поэтому Кай без промедления купил сразу все пять доступных. Сами по себе Пропуски были идентичны, и уже только после их активации воином выбиралось само Испытание и мир. К слову, не нужно было спускаться в Инсулай или Ферокс, чтобы пройти их Испытания. Но не наоборот! Для участия в Испытаниях вышестоящих миров требовалось обязательно подняться в них. Либо родиться там, либо прибыть в него изначально. То есть пока что Кайзер не мог проходить Испытания Ферокса, пусть уже и завершил одно. Сперва он должен был совершить в него Исход, раз стал жителем Инсулая. Вот почему гении Беллума и Ферокса так редко спускались сюда. Они банально не желали создавать ненужные ограничения. И лишь единицы знали, что прохождение Испытаний в соответствующих мирах могло дать чуть более ценные награды за идеальную оценку.
Следующими важными потенциальными покупками для Кая были Частицы Стихийного Тела и Стихийной Души. Вот что парню как Легенде о них теперь писалось в магазине: