Небьющееся сердце

– Да ничего. Примчалась его мать, устроила скандал, довела себя до сердечного припадка. Я ей «Скорую», перепугалась до смерти! Не знаю, что она ему потом наговорила, а только он заявил мне, что не потерпит издевательств над своей престарелой матерью, самым близким ему человеком, женщиной, давшей ему жизнь. Собрал конспекты и был таков. Вернулся в семью. Представляешь? Ну, я уже не убивалась, как в первый раз. И звонить не стала. Живу в свое удовольствие, жду. Скучаю, конечно, но сердца не рву. Через десять дней – второе пришествие! С конспектами! Снова слезы, сопли, любовь до гроба… не может без меня… порвал с матерью, этой деспотичной женщиной, подавляющей его «я», так же, как она подавила «я» его отца, этого замечательного, но слабого духом человека, уничтожив его навсегда, и так далее.

Через полгода мы подали на развод, но помирились и не явились в суд. Потом снова. Да что-то помешало, не развелись. Так и тянется. Надо бы, конечно, разбежаться, да руки не доходят. И любовь куда-то делась… Ташка, я тебя совсем уморила! Ты что, спишь?

– Умгу, – бормочет Оля. – Не сплю.

Небо тем временем посветлело, и звезды исчезли. Луна поблекла и напоминала лишь бледное отражение той ослепительной ночной красавицы, которая висела над миром совсем недавно. Стало свежо. Пробовали голоса ранние птахи.

– Ташка, пошли спать! Завтра заслушаем тебя, готовься. – Риека встает и потягивается. – Постельное белье возьми в стенном шкафу в прихожей. Спокойной ночи. – Она сбрасывает туфли и босиком идет к себе в спальню, стаскивая по дороге блузку и расстегивая юбку. – До завтра! – говорит, обернувшись на пороге, и исчезает.

Оля выбрала розовые в синий горошек простыни и наволочки, постелила и тоже улеглась. Свернулась калачиком, застонав от наслаждения, и только сейчас поняла, как устала. Тело гудело, ноги ныли, глаза слипались. Как только голова ее коснулась подушки, она провалилась в глубокий сон…

Глава 6 Битва и союз титанов

Резкий телефонный звонок выбросил де Браггу из сна. Он помедлил минуту, прислушиваясь к нетерпеливым трелям, посмотрел на часы – восемь утра. Попытался вспомнить, с кем на сегодня назначены встречи. Не вспомнил. Голова была тяжелой. Он заснул около пяти. Трех часов сна явно недостаточно в его возрасте. Новый друг Иван Цехмистро проводил его вчера ночью, то есть уже сегодня утром, до гостиницы, напросился в гости, долго развивал тему нового мирового порядка…

«Умный паренек, – подумал де Брагга, – но уж очень… очень… очень…» – Так и не сумев найти нужное слово, он наконец взял телефонную трубку.

– Доброе утро! – Голос в трубке кажется ему смутно знакомым. – Надеюсь, я вас не разбудил?

– Кто это? – потребовал де Брагга.

– Мы с вами познакомились на приеме у вашего друга, помните? – сказал голос в трубке и, предупреждая собеседника, добавил: – Не называйте меня по имени, пожалуйста. Вспомнили?

– Да, кажется, вспомнил, – медленно произнес де Брагга. – Чем могу быть полезен?

– Я хочу просить вас о встрече.

Де Брагга молчал. Его не удивил звонок этого человека, так как в глубине души он знал, что им суждено встретиться еще раз. Такое было у него внутреннее чувство. Человек на той стороне провода тоже молчал, ждал и не торопил.

– Хорошо, – сказал наконец де Брагга, – где и когда?

* * *

Маренича он увидел издали. Тот читал, сидя на скамейке под старым мощным вязом, чьи узловатые, выпирающие из земли корни напоминали клубок змей. Парк в это время дня был почти пуст, если не считать двух-трех молодых женщин с детскими колясками и двух маленьких девочек, увлеченно играющих в песочнице на детской площадке. Их бабушки с книгами на коленях мирно беседовали, время от времени бросая взгляды на внучек. Было жарко, тихо, звенели кузнечики.

«Интересно, – подумал де Брагга, – это те же кузнечики, что и ночью? Или это другие, дневные кузнечики?»

Бил фонтан. Его тугая струя с легким шумом взмывала высоко в небо и падала обратно. Голуби, воркуя, купались на мелководье, поближе к краям бассейна; верещали воробьи. Бело-черный уличный кот, бродяга и хищник, распластавшись в траве, выжидал удобного момента для прыжка. На дорожку впереди села большая красно-черная бабочка, и де Брагга осторожно обошел ее.

– Здравствуйте, господин Маренич, – сказал он, опускаясь на скамейку.

– Здравствуйте, господин де Брагга. Спасибо, что пришли.

– Как же не прийти, вы задели мое любопытство. Давно ждете?

– Нет, не очень. Я пришел немного раньше. Знаете, поймал себя на мысли, что не помню, когда сидел в парке, вот так, как сейчас, с книгой, никуда не торопясь… лет двадцать-тридцать тому назад… Не помню. Ушло, кануло… А может, и не сидел никогда. Парк наш уникальный, чуть отойдешь подальше – там уже настоящий лес. Ни за что не скажешь, что до центра рукой подать. И казалось бы, чего проще – приходи и читай! Так нет же, то одно, то другое…

– А что за книга у вас, позвольте полюбопытствовать?

Маренич протянул ему книгу. Она была на английском языке.