Неблагая

Я позволяю Рейзу прижаться подбородком к моей голове — и сама себя за это ненавижу.

Не припоминаю, чтобы была так близка с кем-то за пределами семьи, — кроме того раза на лошади. Мне должно быть гадко от ощущения, что я будто заперта в клетке.

Но мне не гадко. Мне нравится, что он рядом. Я рада его огромным рукам и нежной силе, рада, что мне удалось настолько облажаться, что они с Олани стали моими друзьями. Именно поэтому я должна держать в тайне всю историю с Госсамером.

Я прижимаюсь к Рейзу до тех пор, пока не начинаю дышать ровно, пока не стихает дрожь и не рассасывается ком в груди, но он и после не отпускает меня.

— Все хорошо, — говорит он, осторожно разжимая объятия, но все еще держит меня за плечи — мягко и свободно, чтобы взглянуть мне в лицо. — Что случилось? — спрашивает он и протягивает руку к моей щеке, как будто собирается смахнуть уже высохшие слезы, но решает, что лучше не надо. Я не так чтобы специалист по социальным границам, но это, кажется, уже перебор.

Через боль в груди я нащупываю голос.

— Это м-место меня разыгрывает, — бормочу я и, по сути, не вру. — М-мне кое-что показалось, но э-это был морок. — Тоже правда.

— Ты не пострадала? — спрашивает Рейз, осматривая меня на предмет видимых ранений.

— Нет, — лгу я и отстраняюсь. — Просто испугалась. — Я улыбаюсь фальшивой улыбкой, натянутой поверх настоящего смущения. Не могу поверить, что позволила ему увидеть себя в момент слабости. Не могу поверить, что бросилась к нему.

— А тебе…

— Уже все в порядке.

Похоже, он мне не верит, но убирает руку с плеча и берет меня за кисть. Легонько пожимает и отпускает.

Я поворачиваю к нему ладонь. Он смотрит на нее внимательно.

— Чары! — ахает он. — Они исчезли!

Я могу только кивнуть и прижать руку к груди.

— Мы… похоже, мы у цели.

Рейз неуверенно нависает надо мной с грустным щенячьим взглядом. Он как будто ждет, что я снова разрыдаюсь. Но я этого не делаю, и его лицо светлеет.

— Я кое-что нашел, — сообщает он, сдерживая волнение. — Перед тем как услышал тебя. — Он покачивается на месте, будто намереваясь снова погладить меня, но в итоге выглядит так, словно просто не знает, куда девать руки.

Я киваю и в последний раз шмыгаю носом:

— Показывай.

Однако прежде чем я успеваю отвернуться, выпрямиться и сосредоточиться, он все же протягивает руку и слегка касается рукава моей куртки с чужого плеча.

— Погоди, — говорит он. — Возможно, это не совсем то, чего мы ожидали. Тебе стоит подготовиться.

— В каком смысле? — огрызаюсь я, не успев собраться, чтобы выразиться помягче. Не представляю, как я выдержу еще одну неприятность. Мы должны найти сокровища. Не может же все быть зря.

— Ты получишь свою долю, — обещает Рейз. — Я об этом позабочусь. Просто… Ну, в общем, тебе лучше все увидеть самой.

— Так вот я и говорю: показывай. — Я знаю, что он старается быть любезным, а я к нему несправедлива. Но грубость — единственная броня, что у меня осталась.

Рейз задерживает на мне взгляд, потом резко выдыхает и срывается с места. Он ведет меня по коридору — как мне кажется, в направлении, противоположном тому, откуда я пришла, но это не точно. Я слегка теряюсь, и в целом мне уже все равно, куда мы идем.

Кошмар какой-то.

Наконец мы оказываемся в пустом помещении с гигантским окном. Я даже слепну на мгновение, когда медный предсумеречный свет разливается по гладким белым стенам. Я моргаю. Это не окно. Это широкая распахнутая дверь, ведущая на балкон.

Мы стоим на головокружительной высоте, с той же стороны горы, с которой пришли, и смотрим на ослепительные просторы белого камня. Я перевешиваюсь через резные перила, но с такого угла Исольда и Олани не видны, а видна только ровная площадка. Слева вдоль стены поднимается винтовая лестница.

Я поднимаюсь по ступеням вслед за Рейзом.

Они закручиваются еще более тугой спиралью, чем лестницы на нижних ярусах, а от перил тут одно название. Поскользнусь — и все, конец. Рейза, разумеется, высота не смущает — видимо, это естественно для человека, у которого по команде отрастают крылья.

Сердце быстро стучит, и не только из-за крутого подъема. Мы так близки к развязке. Как только мы заберем сокровища, как только мне заплатят, как только я вернусь домой — все сразу наладится. Я найду способ избавиться от Госсамера и удержать Исольду рядом. И буду в безопасности.

— Рейз, — начинаю я, но извинение замирает на моих губах. Я врезаюсь головой в его плечо. Мы стоим на самом верху лестницы, а я и не заметила.

— Смотри.

Я протискиваюсь мимо него и чуть не отскакиваю обратно на ступени.

На меня смотрит дракон. Зубы цвета слоновой кости скалятся в пасти, которая могла бы вместить меня целиком.

Точнее, не дракон, понимаю я, и сердце встает на место. Скелет дракона.

Высокие колонны шипастого позвоночника, выбеленные, как камни, на которых он покоится, витком спирали огибают грудную клетку размером с дом моих родителей. Структуры, бывшие когда-то его лапами, со временем разрушились, но я вижу, что они поджаты так, как во сне их поджимает Бирч.

Дракон умер тихо.