Неблагое дело

В левый глаз МакКлейна начало возвращаться зрение. Но какое-то не такое. Двумя разными глазами он теперь видел два разных мира. Правый глаз был нормальный… ну, с точки зрения демона он видел все, как и положено: тайный мир хищнических возможностей и постоянного малодушия — однако перед левым глазом открывалась абсолютно иная картина, составленная из оттенков красно-оранжевого, словно раскаленная бронза в кузнечном горне. Эмоции виделись пульсирующими тенями — черными, серыми, синими. Въехав в город верхом, с джипами и армейскими грузовиками по пятам, демон, называющий себя Томми МакКлейн, обнаружил, что новый мир ему по вкусу, особенно нравилось смотреть на людей. Он сумел избежать ритуала изгнания и теперь начал успокаиваться и собирать силы.

Тем не менее, МакКлейна атаковали с обоих боков: солдаты на полугусеничных машинах и армейских вездеходах стреляли в него и оставшихся демонов, но их пули были бессильны. МакКлейн развлекался: зажмурив правый глаз и рассматривая ауры людей, в сердцах которых на самом деле пышно расцветал страх, он лениво гадал, каков этот страх на вкус. Потом он открыл оба глаза и рассмотрел окрестности как следует. Демоны, военные, горожане — все слились в вихре напряженного движения. В этом виделась особенная магия — больше иллюзия, чем реальная власть, но разнообразие было приятным. МакКлейн бы с удовольствием насладился им в полном объеме, однако перед ним лежал город, который надлежало захватить и разграбить. Ясное дело, Дэниэлс и Винчестеры попытаются вернуть петлю в реликварий, но все, что потребуется сделать — это их остановить.

В восемь утра сотня демонов во главе с МакКлейном вступила на центральную улицу Мишнс-Риджа, состоящую из восьми кварталов домов и магазинов. Они проехали мимо «Дикси Багги Уош», мимо «Твин Кисс», мимо дешевой лавочки Бена Франклина. Некоторые, как сам МакКлейн, на лошадях, остальные — на полицейских автомобилях и армейских вездеходах, все еще набитых трупами. Одни сидели за рулем, в то время как другие стреляли из окон по редким прохожим, пытающимся укрыться на противоположной стороне улицы.

— Эй, капитан! — окликнул солдат слева. — Глянь сюда!

Он выхватил саблю и метнул ее через улицу, пришпилив человека, стоящего перед магазином видео, к стенду с постером свежей романтической комедии с Сандрой Буллок[102]. Человек задергался, словно насекомое на булавке коллекционера, потом затих. Левым глазом МакКлейн наблюдал, как его аура перетекает из ярко-красного в невыразительный и неинтересный пепельно-серый. Томми хихикнул, фыркнул и вдруг расхохотался в голос: к черту неудачи, к черту экзорцизм, он наслаждался происходящим каждой клеточкой своего существа, он был демоном и ради таких вещей он жил. Это был Суперкубок 6.6.6, а он — готовый к броску нападающий.

Выпрямившись в седле, МакКлейн натянул поводья. Всего в трех кварталах стояла Первая церковь пятидесятников, и видение ее снова привнесло серьезность в ситуацию. Пришло время стратегии.

— Вы, парни, берете на себя правую сторону улицы, — он развернулся. — А вы левую. Лезьте в окна, тщательно выбирайте позиции. Минимум уязвимости, и чтобы все просматривалось хорошо…

— Какой план, капитан?

— Я превращу это местечко в Дили Плазу[103], — отозвался МакКлейн. — Когда мальчишки пойдут с петлей, мы заявимся, как Ли Харви Освальд, по их задницы.

Глава 37

Сара Рафферти ухватилась за платформу и подтягивалась, пока не поднялась рядом с орудием, установленным на пулеметной башенке. Шериф Дэниэлс уже была там и пыталась обеими руками повернуть рычаг, налегая всем весом, но механизм словно заклинило.

— Думаешь, сработает? — спросила Сара.

— Я? — Дин высунулся из окна паровоза и взглянул на брата. — Скажи им, Сэмми.

— Что он должен сказать?

— Дин любит фильмы с Клинтом Иствудом[104], — сказал Сэм.

Сара уставилась на братьев:

— Я что-то не уловила?

— Ты когда-нибудь смотрела «Сквозь строй»?

— Нет, вряд ли.

Дин закатил глаза:

— Никакого понятия о классике. Ладно, Иствуд там играет спивающегося копа, который сопровождает бывшую проститутку, готовую дать показания против коррумпированного комиссара полиции. Все, что ему нужно, это доставить свидетельницу живой. Все копы поджидают Иствуда, они вооружены до зубов и превратили центральные улицы Финикса в один сплошной здоровенный тир. Так что Клинт объявляется на задворках в древнем дребезжащем автобусе дальнего следования, снабженном металлическим листом на ветровом стекле. И ему с проституткой приходится пробираться под огнем двойного строя копов.

Он посмотрел на обеих женщин выжидающе, но те ответили непонимающими взглядами. Наконец, Сара нарушила молчание:

— И как именно нам это поможет?