Неблизкие

Нервно перебирая пальцами вещи, на ощупь нахожу свою старую добрую футболку. Майку предательницу кладу под подушку, чтобы случайно не надеть ее еще раз.

Переодевшись, уже собираюсь выйти из спальни, но на выходе притормаживаю. Делаю пару шагов назад. Нащупав в сумке расческу, провожу ею по волосам. Мама всегда говорит, что в любой ситуации девушка должна быть ухоженной. Она у меня всегда выглядит идеально, и того же требует от меня.

Но в данной ситуации мне самой не хочется, чтобы Максим посчитал меня неопрятной.

Максим…

Ощущение его горячего тела все еще ярко горит на спине и животе.

И вовсе он не такой худой, каким я запомнила его на фотографии, которую видела в доме отчима. На снимке ему лет восемнадцать. Высокий, с наглющими глазами. Сейчас он уже старше, учится на последнем курсе в техническом университете. Руки по ощущениям жилистые и крепкие. Торс каменный. Я словно в стену врезалась, когда он меня на себя дернул. Только упругую и очень горячую стену, от которой у меня мурашки непрошено атаковали кожу, а в животе словно опалило чем-то. Сумасшедшее ощущение. Даже сейчас вспоминаю, и в дрожь бросает. Потому что почувствовала я не просто все его тело, а еще и ощутимую твердость в штанах. Которую до этого еще и облапала.

Боже-е-е…

Приложив к пылающим щекам холодные ладошки, несколько раз глубоко вдыхаю. Выходить из комнаты страшно, но не сидеть же здесь теперь вечно. Нужно знакомиться еще раз. Только теперь цивилизованно, не распуская рук.

Отыскав в себе остатки смелости, прокручиваю дверную ручку.

В квартиру одновременно с моим появлением звонят.

— Это доставка, — звучит голос Максима. — Ты пока падай на диван, а я всё заберу.

— Может лучше на кухне?

Есть в гостиной так себе вариант. Да и на диване он со своей Ирой неизвестно сколько раз придавался скабрезностям, поэтому мне хочется избежать этого места.

— Хм. Ну можно и на кухне.

Пока я неторопливо бреду вперед, потому что забыла трость в комнате, Максим расплачивается.

— Тих-тихо, тут холодильник, сворачивай, — уверенно положив руку мне на талию, разворачивает направо.

Я снова врезаюсь в него плечом. На этот раз он хотя бы в футболке, но даже так мне неловко.

— Вот стул, садись.

Нащупав кухонный стол, осторожно занимаю место. Нос щекочет ароматный запах свежеиспеченной пиццы, на который мой желудок требовательно сжимается.

— Быстро доставили, — слышу, как он открывает коробки.

— На первом этаже пиццерия, поэтому если вдруг проголодаешься, всегда можно или спуститься поесть, или заказать сюда. Ребята там работают быстро.

Это хорошо, ставлю себе в уме галочку.

«Сейчас я буду кушать, сейчас меня покормят» — мысленно напевая слова детской песенки, терпеливо жду.

— Чай, осторожно горячий, — взяв мое запястье, Максим протягивает его к чашке. — Я перелил из стакана, а то он не устойчивый.

— Спасибо.

— А вот пицца. — Слышу, как опускается рядом и откусывает. — Приятного аппетита.

— Взаимно.

Несколько мгновений мы едим молча. Моя кожа то и дело покалывает, сигнализируя о том, что на меня смотрят. При чем пристально. Это смущает, потому что обычно можно взглянуть на человека и понять, правда ли он смотрит или нет, но не в моей ситуации. Я могу только довериться своей интуиции. А она все же порой имеет свойство ошибаться.

— Я, кстати, отцу позвонил. — Максим разрушает тишину первый. — Он сказал, тебя нужно будет отвезти в больницу пару раз.

— Да, — промокнув губы салфеткой, делаю глоток сладкого чая, — через несколько дней на осмотр, а потом через три недели, когда будут снимать повязку и надеюсь разрешат уже ходить без нее.

Я очень этого жду. Две недели как слепой котенок.

— Тебе сильно больно? В смысле глазам.

— Нет. Иногда болит голова, но это не смертельно. Главное, чтобы ткани прижились.

— Что для этого надо? Время?

— Капли в глаза, лекарства. Ой, извини, — отвлекаюсь на звук входящего звонка от мамы. У меня на неё, Бориса и моих подруг — стоят разные, чтобы знать кто звонит, — минутку. Алло, мам?

— Елизавета, ну как ты? — раздается довольно громко.

Я тут же делаю боковой клавишей тише.

— Хорошо. Ужинаем.

— Чем?

— Пиццей.

Недовольно фыркает.

— А нормального ничего тебе этот оболтус не мог предложить?

Внутренне сжимаюсь.

Надеюсь, Максим этого не слышал.

— Я сама выбирала, — отвечаю сквозь зубы.

— Если ты будешь так питаться и дальше, я, когда вернусь из командировки, приеду и заберу тебя обратно, поняла? Где овощи? Клетчатка? Тебе витамины нужны, а не тесто.

Слышу прохладное хмыканье со стороны и едва сквозь землю не проваливаюсь.

Он всё слышит? Жму еще раз на клавишу, но она и так на минимальной громкости.

— Мам, у меня телефон садится, ты хотела поинтересоваться только тем, ужинаю я или нет? — от стыда чувствую, как покрываюсь пятнами.

Максим не отказал принять меня у себя, хотя мог бы. Он мне ничего не должен, мы даже не знали друг друга до этого дня. А жить в квартире с человеком с ограниченными способностями то еще счастье, но мама как обычно.