Небо над бездной

Джаз играл слишком громко, Дима с телефоном вышел. И буквально через минуту у стола появились все трое. Йоруба, порозовевший, с расстегнутыми верхними пуговками френча, обнимал Кольта за плечи, Хота за талию.

— Кто с кем не знаком, давайте знакомиться. Приветствую вас, Софья Дмитриевна, в моей скромной степной юрте. Елена Алексеевна, с вами я уже имел честь поздороваться.

Хот молча смотрел на Соню. Кольт склонился к Елене Алексеевне и шептал ей что-то на ухо.

— Родные мои, я вижу, вы не притронулись к мясу, — громко заявил Тамерланов.

— Спасибо. Мы уже сыты. Было столько замечательных закусок, — с любезной улыбкой ответила Соня.

— Да, но жираф нечто особенное, — Хот произнес это по русски, почти без акцента, — вы должны съесть хотя бы по кусочку, символически, чтобы загадать желания.

— Не могу есть жирафа, даже символически, — сказала Орлик, — я пять месяцев работала на раскопках в Южной Африке, там у нас был жирафенок Степка, совершенно ручной.

— За исполнения желаний всегда приходится платить, — с легким пафосом произнес Хот, — но разве так уж велика цена? Нужно всего лишь подняться над предрассудками, отбросить сантименты.

— Жирафенок Степка! Почему не Петька? — Тамерланов рассмеялся и ткнул Кольта локтем в бок.

— Нет уж, тогда лучше Герман, Герка! — Кольт, улыбаясь, похлопал Йорубу по плечу.

Хот опять уставился на Соню и, пока Кольт с Йорубой смеялись, тихо сказал ей по немецки:

— Вы изменились, Софи. Теперь вы еще больше похожи на вашу прабабушку Таню.

— Что же странного? Мы близкие родственники, — ответила Соня и заставила себя любезно улыбнуться.

— Да, Софи, все дело в крови. Нам предстоит еще много говорить об этом.

Кольт продолжал шептаться с Орлик. Йоруба отошел к другому столу. Соня подумала, что слишком долго нет Димы. Но тут как раз увидела его, он продвигался по залу в сопровождении высокой, очень красивой блондинки. Она немного отставала и взяла его под руку.

— Софи, ваш телохранитель времени даром не теряет, — ласково заметил Хот, — очень бойкий молодой человек. Впрочем, воздержание не входит в его служебные обязанности.

Соня вздрогнула. Хот повторил то, что она сказала Диме в ответ на его оправдания по поводу горничной Лойго. Стало быть, кто-то слышал их разговор и дословно передал.

Хот отвлек Соню, она не успела заметить, как Дима освободился от руки блондинки и ускорил шаг. Когда она опять повернулась в ту сторону, Димы уже не было.

Между тем Кольт увел Елену Алексеевну, и Соня осталась наедине с Хотом в огромном ресторанном зале, наполненном чужими людьми. Люди ели, пили, болтали, смеялись. Оркестр играл одну из любимых ее мелодий, песню времен Второй мировой войны «Беги, кролик!».

Хот спокойно опустился на соседний стул и спросил, опять по немецки:

— Когда вы намерены приступить к работе, Софи?

— «Беги, кролик, беги, беги! Бем, бем, бем, приближается фермер с ружьем, беги, кролик!» — тихо пропела Соня по английски.

Дедушка часто ставил эту песенку и подпевал. Сейчас звучала только мелодия, но Соня помнила слова.

Хот лирически улыбнулся, стал покачивать головой и отбивать пальцами такт. Соню слегка затошнило, она закурила и отвернулась. Оркестр плавно перешел к другой мелодии.

— Софи, вы не ответили. Когда вы намерены приступить к работе?

— Не знаю.

— Что вам мешает?

— Вы.

— Наоборот, я делаю все, чтобы помочь вам.

— Цисты остались у вас. Как я могу начать работать без них?

— Ага, значит, вы ждете, что я отдам вам крылатого змея?

— Конечно, отдадите, господин Хот. Куда ж вы денетесь?

— Но ведь препарат и так у вас есть, вы влили дозу господину Агапкину, кстати, очень успешно. Примите мои поздравления.

— Да, влила. И теперь у меня не осталось ни капли.

— Не осталось ни капли, — повторил он медленно, протяжно и уставился в глаза Соне своими блеклыми гляделками. — Ну, а почему вы решили покинуть лучший отель в городе? Чем вас не устраивает «Вудут Палас»?

— Там все пропитано вами, господин Хот.

— Что вы имеете в виду? — Брови Хота напряженно сдвинулись, легкая судорога пробежала по рябым щекам.

— Там вами пахнет. У меня довольно чуткий нос.

— Где теперь вы намерены жить?

Соня решила вовсе не отвечать на этот вопрос, как будто не слышала его, и, нарочно зевнув, произнесла:

— А вот любопытно, господин Хот, когда успела Гудрун Раушнинг освоить профессию программиста? Она патологоанатом, если не ошибаюсь.

— Гудрун? Ах, да. Гудрун. По некоторым причинам пришлось найти для нее работу полегче. Компьютер устроен значительно примитивней человеческого тела. Теперь она занимается налаживанием электронного оборудования. Если вам неприятно ее присутствие, мы переведем ее куда-нибудь в другое место.

— В тюрьму, — пробормотала Соня.

— Вы правы, Гудрун заслуживает наказания.

— Вы тоже, господин Хот. За что вы убили доктора Макса?

— Вам было жаль его, Софи?

— Да. Мне было его очень жаль. Что он вам сделал?