Небо одно на всех

– От старикана голосовое сообщение, – ответил он коротко, уже одеваясь, как по тревоге. – Пока меня не будет, ты на всякий случай собери все свои вещи. И старайся не показываться из дома, до тех пор пока я не вернусь.

– Хорошо! Вещи только мои собрать? Или наши? – Лорка выпуталась из одеяла, чтоб хотя бы проводить его до порога.

– Только твои. – Он уже был у дверей. – Этот телефон у меня со специальной многоступенчатой программой против обнаружения, но старикан уже на него звонил, так что рисковать нельзя.

– Хорошо… – пролепетала Лорка, глядя Ване вслед с крыльца веранды. Он уже садился в машину. А она даже не знала, чего ему пожелать на дорогу, хотя бы мысленно. Счастливого пути? Удачи? Наверное, и то и другое бы ему пригодилось. Но слова застряли в горле, как только Лорка вспомнила, куда и зачем он едет. В итоге, глядя на скрывающиеся за воротами габаритки, она прошептала срывающимся голосом, дрожа как от холодного рассветного воздуха, так и от переполнявших ее чувств: – Господи! Да хоть ты помоги ему избавиться от этого от всего!!!

16

Лорка ожидала, что Ваня вернется где-то к обеду. Но не дождалась даже к ужину, который старательно приготовила, хотя и подозревала, что вряд ли у Вани будет хороший аппетит в этот день. Просто надо было себя чем-то занять. Хоть чем-то! Потому что этот день, эта первая их разлука по такой причине, когда рядом уже не было Марии Федоровны, начал в полной мере демонстрировать Лорке, как непроста будет избранная ею жизнь. И сколько теперь в ее жизни будет тревог, даже близко не сравнимых с каким-то глупым расстройством из-за несчастной угнанной машины.

С наступлением темноты, особенно тоскливым в безлюдном доме, где Лорка сегодня отчего-то даже свет не решилась включить, она себе уже места не находила. Металась от веранды к кухне, от кухни к спальне, потом в гостиную и нигде долго не задерживалась. Разве что возле портрета Марии Федоровны, с которой, будь та жива, могла бы поговорить. А теперь лишь прошептала коротенькую молитву к той, которая теперь наверняка знала о своем сыне все. Даже то, что происходит именно в эту минуту.

«Я прошу вас, помогите ему, если сможете! – шептала Лорка, глядя на тускло поблескивающее в сумерках стекло на портрете, за которым угадывалось хорошо знакомое ей лицо. – Я сама не могу этого сделать, но у меня такое чувство, что именно сейчас что-то происходит! С Ваней! Недоброе! Может, это просто от того, что я сегодня точно знаю, куда именно он поехал? И мы с ним первый раз так расстались, что я осталась его ждать одна?»

Это был единственный аргумент, которым Лорка могла и пыталась себя успокоить: она сегодня одна, и лишь поэтому ей так тревожно. Но когда, уже глубокой ночью, Ваня наконец-то въехал в ворота, а задремавшая у кухонного окна, но мгновенно проснувшаяся Лорка выбежала ему навстречу, во двор, она сразу поняла: нет, были у ее сегодняшней тревоги и другие причины! Она уже видела Ваню, когда он возвращался из таких вот поездок, как-то так совпало, что три раза подряд. Но еще ни разу она не видела такой наглядной демонстрации выражения «лица на нем нет». А сейчас про Ваню можно было сказать только так, и никак иначе.

– Оставь меня, хорошо? – попросил он глухим и сдавленным голосом, просто проходя мимо замершей перед ним Лорки.

– Хорошо… – пролепетала она уже ему вслед. Вошла за ним в дом и услышала из ванной шум льющейся воды. Он всегда шел прямиком под душ по возвращении из таких поездок, она это знала. Но на этот раз Лорке было тревожнее прежнего, а потому она решилась к нему войти. Он стоял, обнаженный и жесткий, как камень, ссутулившись под бьющими в него струями воды. При Лоркином появлении приподнял голову, и ей вдруг стало страшно: на нее смотрел другой человек. Ваня, но резко постаревший сразу на несколько лет.

– Ванечка, родной, что случилось?! – выдохнула она.

Он вначале мотнул головой, отказываясь говорить. Потом все-таки выдавил:

– Все! Это конец. С этим я точно дальше жить не смогу! Лоретта… Ты прости меня.

– За что?!

– За все. Что было и будет.

– Да что хоть произошло?! – Она метнулась к самому бортику, не боясь намокнуть, потому что он, закрыв лицо руками, начал сползать вдоль стены.

– Такого я еще не видел, – почти простонал он в ответ. – Несколько старых педофилов-извращенцев… и двое мальчишек лет восьми… замученных насмерть.

У Лорки, собиравшейся его утешить, все слова застряли в горле. Она просто сидела перед ним, не замечая заливавших ее брызг воды. Но потом поняла, что надо что-то делать. Для начала – хотя бы просто вывести Ваню отсюда и уже в комнате попытаться привести его в чувство. Из них двоих именно она была сейчас сильнее. Потому что не видела того, что довелось увидеть ему.