Небо под потолком

— Мигал, мигал, — уверил ее лжемонтер. — Ты, подруга, дрыхла просто без задних ног, вот и не видела. Ну, будешь акт подписывать? Или все же пустишь?

Сопротивление было сломлено. Ворча под нос: "Дрыхла! И ничего не дрыхла! Книжку читала, а не дрыхла! Много вас, умных!" — и так далее, она сняла запорную штангу и отступила в сторону. Никита вошел.

— Ну, где у вас тут щитовая? — деловито поинтересовался он. — Да ты не переживай. Дел-то — на двадцать минут. Думаешь, мне охота сверхурочно работать? Кто на что учился. В конце коридора дверь? Ладно, сам найду. Иди, дальше книжку свою читай. Уходить буду — позову.

Все получилось, как он и задумывал. Конечно, со временем Серафим поставит здесь настоящую охрану. Мимо его орлов действительно мышь не проскочит. А пока довольно этой полусонной техи, которой вообще на все плевать, лишь бы выспаться дали. Сейчас наверняка опять уляжется. И Никите это на руку.

Для видимости он все же нашел щитовую, которая оказалась незапертой, разложил там свои маскировочные инструменты. Подождал минут пять, передернул затвор "кольта", в карман сунул пять запасных обойм, обмотав их носовым платком, чтобы не брякали, и выскользнул в коридор. Свет в комнате тушить не стал, в случае чего пусть думают, что электрик где-то здесь, в туалет, например, пошел.

В коридоре было тихо. Держась у стены, Никита прокрался назад, к вестибюлю. Деваха действительно, подложив под щеку ладонь, сладко спала на узеньком диванчике за перегородкой пустого гардероба. Порядок, можно спокойно работать.

Наверх вели две широкие лестницы в разных концах холла. Обычно, если в здании работает мало людей, двери, выходящие на одну из лестниц, запирают. А зачем? Боятся, что ступени сотрутся? Или чтобы уборщицам меньше хлопот было? Никита выбрал ту, что находилась ближе к нему.

Поднимался он так, чтобы его не мог увидеть в лестничном проеме человек, стоящий на следующей площадке. На лестнице было темно. Держа пистолет стволом вверх, он шагал по ступеням из мраморной крошки, стараясь не споткнуться, и до звона в ушах вслушивался в тишину ночного здания.

Выше десятого этажа лестницу перекрывала решетка с большим висячим замком. Это еще зачем? Оберегают пустующие помещения от возможного разграбления? Далеко не факт. Замок — просто видимость, что за решеткой никого нет, а открыть его вполне можно и изнутри. Надо очень тщательно проверить.

На всякий случай он обошел весь десятый этаж. Все двери закрыты, везде свет потушен. Никого здесь нет. Значит, ошибся, считая этажи. Три окна светились на одиннадцатом. Там и надо искать. Никита осмотрел решетку и замок и понял, что здесь ему не пройти. Специальных силовых кусачек, которыми можно было бы перерезать прутья или дужку, у него не имелось. Да и шум бы при этом получился. А действовать необходимо предельно тихо. Если Алла здесь, то ее охранники могут всполошиться.

Окна в "нефтяном доме" если и открывались — там, где не было кондиционеров, — то поворотом всей рамы. Вскрывать дверь в какой-нибудь из кабинетов не стоило по причине все того же лишнего шума. А вот туалет был незаперт. Осторожно повернув ручку окна, Никита выглянул наружу. Все как он и рассчитывал.

Десять этажей — не шутка. Если брякнешься, мешок с костями останется, как после прыжка, когда не раскрывается парашют. Но на этот случай он и прихватил кусок веревки длиной метров восемь. Для страховки должно хватить. Один конец обвязал вокруг пояса, другой затянул на трубе батареи парового отопления. Попробовал крепость узлов. Ну, с Богом!

С подоконника Никита шагнул на узенький карниз, обвивавший здание на уровне окон каждого этажа, этакое архитектурное излишество. Покачал раму и решил, что его вес она не выдержит. Да еще и в сторону может неожиданно поехать. В метре от окна висели тросы ремонтной люльки, использовавшейся еще в незапамятные времена, да так и забытой на доме. Тросы поржавели, но его вес должны были выдержать. Он ухватился за один, подергал, навалился сильнее. Держит, хотя и раскачивается совершенно ужасно. Как это делается? Вот так? Упираясь подошвами в стену и перехватывая трос руками в перчатках, Никита полез вверх. А ничего, получается. Только перчатки потом выбросить придется. Даже сквозь их кожу чувствовались растрепанные металлические нити. Вниз он старался не смотреть. Не то чтобы голова могла закружиться, но просто ни к чему лишнее напоминание о том, сколько этажей до асфальта. У него получалось неплохо, не зря лазил с диверсионными целями в осиное гнездо.

Через три минуты Никита стоял на карнизе, проходившем по одиннадцатому этажу. Ему не хотелось думать о том, что окно в туалет здесь может быть запечатано наглухо. Если на этаже есть люди, они непременно должны окно открыть. Кто будет нюхать последствия дряхлеющей канализации, когда есть возможность проветрить сортир. Только бы никого в этот момент не было на унитазе.