Небо цвета индиго

Ведь нет ничего удивительного, что люди гибнут. Происходят разные случайности, от обрушения зданий до пьяной драки, все давным-давно к этому привыкли и воспринимают, как часть городской жизни.

Но как можно объяснить смерть восемнадцати человек при обстоятельствах, непосредственно указывающих на заказное убийство? Как объяснить практически одинаковый «почерк» убийц? И то, что все убийства произошли буквально один за одним, в течение нескольких десятков дней? Странность? И ещё какая.

Сотников весь вечер просидел в своём кабинете, непрерывно пил чай с мятой и морщил ум, пытаясь хотя бы наметить направление расследования. Заказное убийство вообще сложно раскрыть, даже если есть чёткий мотив, что же делать в случае, когда мотива просто нет? Нет мотива, значит, нет и отправной точки, той самой печки, от которой стоило бы начинать плясать.

Ночью Анвар долго не мог уснуть. Конечно же, он отлично понял намёки начальства. Ему посоветовали слишком сильно в этом деле не копать, а потянуть время и постараться спустить всё на тормозах. Он так бы и сделал, но привычка вникать в детали и идти до конца оказалась сильнее. Сначала нужно отработать принятую схему, а уже потом решать, что же докладывать.

Вчера он отправил условное сообщение, а ночью пришёл ответ.

Встреча была назначена на утро, местом её обозначался берег Канонерки, со стороны залива. Анвар с трудом себе представлял, как туда добраться, но решил ориентироваться на месте, по обстоятельствам.

С утра постарался выехать пораньше, чтобы избежать жутких пробок, которые всегда скапливались в направлении порта — люди ехали на работу, длинные тяжёлые фуры готовились к разгрузке и погрузке, в общем, можно было застрять намертво, если не повезёт. Проехав вдоль всей заставленной машинами Двинской улицы, Анвар обогнул бывшее трамвайное кольцо, уже забитое автобусами, и припарковался у самого тоннеля. Из чёрного провала, подсвеченного пунктиром ламп дневного света, уже поднимались клубы выхлопных газов, вентиляция в тоннеле, как всегда, не работала. До встречи ещё оставалось около часа, поэтому Анвар решил пока вздремнуть в машине, благо информатора он в лицо не знал, так что следить за проезжавшими машинами не было никакого смысла.

Только он задремал, как его разбудил стук в боковое стекло. Анвар открыл глаза и выругался. Снаружи на него уставился немалых габаритов представитель ГИБДД, постукивая полосатой палочкой по стеклу. Выражение лица у инспектора было самое что ни на есть радостное. Стоянка в этом месте запрещалась, поэтому можно было стрясти с нарушителя рублей пятьдесят, а то и сто, если повезёт. Развод клиента на деньги — это настоящее искусство, не всем оно даётся одинаково хорошо.

Анвар открыл дверь и вышел из машины. Он всегда выходил из машины, а не беседовал с инспекторами через опущенное стекло. Почему-то, сидя в машине и разглядывая собеседника снизу вверх, он чувствовал себя как-то неуютно.

— Инспектор Гришечкин, доброе утро, — не спеша протянул инспектор, вскинув руку к виску.

— И вам доброе. С самого утра трудитесь? — следователь тоже никуда пока не торопился.

— А как же! Пожалуйста, ваши документы.

Анвар решил немножко поиграть с инспектором, проснуться, так сказать. Достав из внутреннего кармана специальный бумажник с правами, он протянул его Гришечкину.

— Так, Анвар Сергеевич Сотников… Регистрация у вас имеется? Предъявите, пожалуйста паспорт.

— Пожалуйста, — Анвар давно уже привык к тому, что у вокзалов и метро его останавливали на предмет проверки. Выглядел он, спасибо маме, очень по-кавказски, колоритно, не остановить было просто нельзя. Регистрации у него в паспорте не было. Это, конечно, не дело сотрудника ДПС, проверять прописку, но кто ж будет спорить, если въехал в страну нелегально? Но том и строился расчёт.

— А на машину документы? — инспектор всё больше увлекался своей работой, чувствуя поживу. Тут уже не жалкий полтинник светил, а побольше раз в десять.

— И это пожалуйста, — Анвар протянул доверенность.

— По доверенности ездите? Капот откройте.

— А что такое? Зачем вы хотите, чтобы я открыл капот? — следователь добавил в речь немножко характерного акцента, наслаждаясь ситуацией.

— Откройте, откройте.

Анвар обошёл машину и открыл багажник.

Инспектор застыл немой статуей, силясь что-то сообразить. Сотников так же молча смотрел на него.

— Я просил открыть капот, — наконец, выдавил из себя Гришечкин.

— А я что сделал? — натурально удивился Анвар.

— А вы открыли багажник, — инспектор начинал сомневаться в происходящем всё сильнее и сильнее.

— Ах, да, простите. Я не проснулся ещё с утра.

Он обошёл машину ещё раз и открыл заднюю правую дверь.

Инспектор потихоньку наливался свекольным оттенком.

— Вы что, издеваетесь? — прошипел он.

— Да, а вы?

— Вы пьяны! Пожалуйста, дайте мне ключи от вашей машины.

— Да, конечно, вот ключи и удостоверение, посмотрите.

— Какое удостоверение, зачем оно мне? Вы знаете, что здесь запрещена стоянка?

— Знаю. А вы знаете, что написано в моём удостоверении? — Анвар получал искреннее удовольствие от разговора.