Небо в алмазах

Звонить в дверь двадцать пятой квартиры пришлось долго. Малыш даже не выдержал и несколько раз долбанул кулаком. Разбить стальную громадину было невозможно, но грохот получился солидный. Вскоре щелкнул замок, и дверь приоткрылась на ширину цепочки.

Малыш даже обрадовался, что есть, где продемонстрировать силу. Он рванул дверь на себя, и цепь разорвалась и разлетелась, разбрасывая вокруг шурупы и другие железяки.

В коридоре стоял испуганный человек в белом и пушистом халате. Сейчас он совсем не был похож на льва, но это был Лев Бармин собственной персоной.

От страха Лев застыл, и Малышу пришлось грудью впихнуть его вглубь квартиры.

Аркадий вошел последним. Он заметно возбудился, осмелел и, схватив Льва за отвороты халата, крикнул ему в левое ухо: «Уголовный розыск! Проводим обыск… Молчать и не каких возражений!» Но послушный Бармин и без того молчал…

Малыш не собирался обыскивать квартиру, но не стал противоречить напарнику. Пришлось обходить все комнаты. В той, которая была спальней, обнаружилась та, которую старушки назвали фифочкой. Она сидела в центре широкой кровати, натягивая простынку поближе к груди.

Поскольку обыск затеял Аркадий, он попытался начать допрос:

– Попрошу ваши документы! Вы задержаны… Ваше имя, фамилия…

– Меня зовут Елизавета… Можно просто Лиза.

Аркадий хотел еще что-то спросить, но вдруг заметил, что задержанная на него даже и не смотрит. Она уставилась на Малыша, который стоял у кровати во весь свой рост и расправлял и без того широкие плечи.

Пауза затянулась. Да и Аркадий не знал, как дальше проводить допрос, о чем ему спрашивать эту женщину… В голову приходили исключительно идиотские вопросы: «Что вы здесь делали? Почему вы голая? Где та, которая была до вас?»

Но больше всего возмущало невнимание Елизаветы к лицу, проводящему допрос. Она смотрела на другого мужчину. Ее руки, держащие простынку, от волнения дрожали и опускались все ниже и ниже… Никакого стыда в людях не осталось! И никакого почтения к милиции!

Аркадий умоляюще посмотрел на Малыша, прося разрядить обстановку. Тот все понял и разрядил:

– Значит так! Вы, капитан, продолжайте здесь, а я пойду на кухню и допрошу гражданина Бармина.

Лев уже немного отошел от шока. Грехов перед законом у него не было. Кроме взяток. Но за взятки так не берут. Тут надо на месте, с поличным и с понятыми.

Первые же вопросы «товарища майора Колпакова» его совсем успокоили. Стало ясно, что милиция ищет Верку, пропади она пропадом… Лев размяк и готов был расколоться, но он действительно не знал, где она. Если ее нет в театре, нет в комнатке на Арбате и нет в его квартире, то ее вообще нет в Москве. А если ее нет в Москве, то она где?

Бармин торопливо пересказывал Малышу детали своих встреч с актрисой, и вдруг его осенило:

– Я все понял, товарищ майор! Она мечтала бросить все и поселиться в домике у Оки. У нее сейчас жизненная трагедия и она захочет именно там пережить душевную боль.

– Какая у нее трагедия?

– Так я же ее бросил и женюсь на другой. Кстати, майор, я вас очень прошу не сообщать моей невесте об этой актрисе. Она вообще ничего не знает… Обещаете?

– Я-то обещаю, но капитан у меня очень говорливый… Пойдемте в спальню, остановим его.

Аркадий стоял лицом к стене… Он так и не провел никакого допроса. Единственное, что он успел сказать за это время: «Оденьтесь. Я отвернусь».

Действительно, он же не мог с ней серьезно разговаривать, когда она возлежит под простыней, которая так подчеркивает все, что отвлекает от работы… И он отвернулся к стене, только потом заметив, что на ней большое зеркало.

Елизавета, конечно, понимала, что он ее видит, но не отошла в сторонку, где можно все делать не отражаясь. Наоборот, она одевалась медленно, со вкусом… И он мог бы зажмуриться, но не стал этого делать. Хотел, да не смог.

Когда Малыш с Барминым вошли в спальню, Лиза была уже при полном параде, а Аркадий как провинившийся школьник все еще стоял лицом к стене.

Малыш сделал вид, что не понял мизансцены:

– Вы еще не начали допрос, капитан? Вот и хорошо. Тут дело тонкое, а вы могли лишнее выболтать. Лиза у нас невеста и ей незачем знать про Веру Заботину. И про то, что Бармин до последней недели крутил любовь с актрисой, а потом предал ее. Элементарно бросил и решил жениться на богатенькой…

* * *

Это только кажется, что для отдыха нужна полная тишина, покой и созерцание природы. Нам хорошо там, где мы привыкли.

Только первые дни пустынная деревня умиляла Верочку. Еще и неделя не прошла, а ей, привыкшей к уличному гаму, к толчее и тысячам встречных глаз, вдруг стало неуютно.

В середине дня, сама не зная зачем, Вера пошла на дальнюю окраину деревеньки Раково, где обитали оставшиеся еще местные жители. Ей просто захотелось познакомиться, увидеть новые лица, услышать новые голоса. За пять дней она успела подружиться с Натальей, даже полюбить ее. Они с таким удовольствием раскрывали друг другу душу, что почувствовали себя роднее самых близких родственников.