Небо в алмазах

Через пару недель здесь поработал культиватор, перемалывая комья земли и подгнившую ботву. А в октябре всё поле засеяли озимой пшеницей.

Сергея никто не искал. Кому он нужен?

А Надежду искала завуч – класс остался без учителя. Но школе повезло. Замена нашлась быстро.

* * *

Сытин и Верочка очень устали за эту ночь. Пожарные машины уехали только в третьем часу. Хмурые брандмейстеры немного позлились и сделали попытку найти соседа, который их вызвал. Но они быстро поняли, что посреди ночи это им не светит.

Сразу после их убытия Алексей загасил костер и отвел Верочку в комнату сына. Там была уютная и вполне полноразмерная кровать. И обыск здесь еще не успели начать.

Сам Сытин лег в кабинете на пухлом диване из серой кожи… А почему не в спальне? Почему не на привычном месте?

Эти вопросы Вера успела задать себе, прежде чем провалилась в глубокий сон. Она даже успела ответить… Общая с Ольгой спальня – это для него святое. Столько сладких воспоминаний. Ну, не может он там спать один. И Веру туда положить не может. И вместе пока не может. Пока не может…

Утром за завтраком заговорили о главном. О детях.

– Я очень боюсь, Алексей. Во всех американских фильмах в таких случаях бандиты берут в заложники детей… Если так будет, я загримируюсь под Ольгу, а ты меня на них обменяешь.

– Типун тебе на язык… Извини, Вера. Давай срочно заканчивать и в машину. Заедем домой, соберем вещи и в школу.

– А дальше что?

– Пока не знаю…

– А я знаю! Помнишь я тебе рассказывала про свой домик на Оке. Там сейчас Наталья осталась. Завезем туда детей. Она с удовольствием с ними останется… Мы же быстро с этими гадами разберемся?

– Мы постараемся… Поехали, Вера.

Свой красный Опель Сытин поставил прямо у подъезда. Мотор глушить не стал.

Когда собирали чемоданы, он несколько раз подходил к окну и через щель в шторах осматривал улицу. И не зря!

– Всё, Верочка! Мы опоздали. Стоит, подлец.

– Кто?

– Знал бы я! Но я его уже видел много раз. Как только Ольга исчезла, он встал на этом месте и дней пять стоял. Теперь ясно, что он её караулил…

– Что делать будем?

– Не знаю. Если он один, то не так страшно. Но вчера их пятеро было.

– Я знаю, что делать! Не зря же мы театр грабили. Где наш грим и парики… Играем этюд: Я – отрывная шалава, а ты мой шнурок, предок. Отец или лучше дед.

Вера разворотила все шкафы в поисках подходящего реквизита. Для себя взяла юбочку из плюша, топик и рыжий парик. А для своего непутевого деда – обвислые тренировочные штаны, желтые сандалии и выцветшую рубашку защитного цвета.

– Алексей, откуда у тебя военная форма?

– Служил.

– Ты офицер?

– Капитан запаса. Но я не строевой. После института шесть лет в Москве просидел. Электронику настраивал… Давно это было.

– Надевай рубаху. На неё пиджак серенький, а сверху усы и седой парик. Только всё клеить придется.

Верочка вышла первой. Это была разведка. Где-то в недрах её пышной груди Алексей спрятал включенный мобильник. Еще на лестнице она пропела куплет из «Мурки». Сытин промурлыкал продолжение. Порядок – связь работала!

Верочка вышла из подъезда неторопливо, развязной, вихляющей походкой. Осмотрелась и поправила юбку. Не подтянула её, а спустила до самых соблазнительных мест.

Федор не мог этого не заметить. Он замер, выпучил глаза и приоткрыл рот. Пора! Вера подплыла к нему и проворковала:

– Закурить не найдется?

– Да хоть всю пачку бери. Для такой ничего не жалко.

– Давай пачку. Вечером отдам, если зайдешь. Я одна буду. Сейчас деда на дачу спроважу – и свободна. Вон балкон на втором этаже. Запомни! Так зайдешь?

– Хочется, но не знаю пока. Я тут фраера одного стерегу. Не знаешь такого?

Федор протянул ей фото Сытина. Верочка повертела карточку, перевернула, прочла надпись на обороте, и ей опять захотелось плакать… Актер может заплакать, когда не хочется, но надо. А вот когда хочется, то сдержаться значительно трудней. Надо жестко держаться за образ, не выходить из роли.

– А ты симпатичный парнишка. Тебя как зовут?

– Федя. А тебя?

– Мурка.

– Мария, что ли?

– Обижаешь! По паспорту я – Марго. А Мурка так, для своих… Знаю я этого типа, Федя. Наверху живет. У него недавно жена сбежала.

– А теперь?

– А теперь – назад прибежала… А вот и мой дед! И не забудь, Федя, вечером я одна. Приходи.

Седой Сытин с трудом волочил два чемодана. Верочка подскочила, сама открыла багажник и закинула вещи вглубь красного Опеля. При этом она просто нырнула в машину, задрав юбку выше пояса.

Сытин был бы неплохой актер. Он быстро оценил мизансцену и вошел в роль. Такого сочного шлепка но филейной части Верочка не ожидала. Вслед за этим раздался дрожащий старческий окрик: «Совсем девка совесть потеряла. Спрячь задницу! Мне за тебя от людей стыдно».

Вера выскользнула, юркнула в подъезд и принесла еще две объемистые сумки. При этом она все время перемигивалась с Федором и вертела задом. Посмотри, мол, как мне трудно с этим старым хреном. Полный отстой! Вот скину его, и оттянемся на всю катушку.

Тем временем Сытин ковылял поближе к баранке. С трудом взгромоздился на место водителя, втиснул под руль правую ногу и долго подтаскивал левую.