Небо в алмазах (СИ)

Прошло немногим больше месяца, прежде чем Лиза и Космос рассорятся, срывая свадьбу, а Фил, принимая близко к сердцу горький опыт лучших друзей, решит не размениваться на призрачные надежды.

Валера полулежал на переднем кресле «Линкольна», вспоминая, о чем хотел спросить друга, перебирая в голове имена и события. Кос чаще кивал головой, соглашаясь, чем помогал другу вспомнить ту или иную личность. Он старался держать лицо, даже когда жизнь не дюже ему улыбалась, но Фил знал несносное космическое чудовище больше, чем Холмогоров себе представлял. Космосу паршиво от этих надуманных расстояний, и того, что осень снова забрала самого дорогого на свете человека.

Лизу не осуждали и не пытались лезть в душу. Только Пчёла махал после драки крыльями, на трезвую голову осознав, в каком свете выставился Космос. Заботливый братец и оставленный жених покатались на мокрой траве около дома на улице Профсоюзной. Но собственное шаткое положение и состояние Сашки, зализывающего раны в подмосковном укрытии старших, вернуло с небес на землю.

Помирить Коса и Витю оказалось легче, чем попытаться уговорить Лизу не уезжать. Она дождалась, пока Белого благополучно переправят за Уральский хребет, и никого не послушав, умчалась в Ленинград. Даже Тома, переигрывающая Лизу даром убеждения, не смогла найти нужных слов, удерживая подругу в столице. Лизе было легче остаться наедине с собой, а Кос впервые опустил руки, не собираясь оправдываться.

Причина хорошего настроения Фила ждала его дома. Почти неделю назад Тамара переехала к будущему мужу, уверив родителей в том, что с приходом апреля им стоит ждать свадьбы. Любовь, что называется, с первого взгляда. С первой книжки, которую деятельная Тамара уронила на боксерскую ногу, торопясь на новоселье к подруге.

История Лизы и Космоса, отношения которых стали планомерно портиться из-за неуступчивых характеров, многому научила Валеру, который мог с десяток лет раздумывать — а что, собственно, делать с симпатичной Бессоновой, мелькающей в окружении Лизки. И ответ пришёл под Новый год. Почти под бой курантов Тома нашла под ёлкой золотое кольцо, на которое Филатов потратил почти все сбережения.

С Бессоновой было тепло и уютно, просто и легко. Детдомовец будто снова очутился там, где его ждали, любили и пестовали. Как в забытом доме раннего детства, где маленький Валерка был безмятежен, несмотря на ободранные худые коленки; и о котором взрослый Филатов, наученный вечной борьбой за место под солнцем, почти ничего не помнил. Но все равно пытается воссоздать его со старательностью самого скрупулезного дельца. Он никогда бы не решился на это, если бы рядом не оказалось Томки.

Фил уверился, что пропал окончательно и навсегда, когда увидел симпатичную ему девушку в дверях Лизкиной квартиры. Тома распекала Павлову за то, что она снова рыдает, не желая взять себя в руки. Тома умела управлять неуправляемым, прилагая к тому наименьшие усилия, и Лизе ничего не оставалось, как принять правду подруги, а после молча выслушать «большого брата», уговорившего её прервать внеочередное затворничество. Чужое несчастье объединило их, заставляя трепетнее относиться к собственному союзу…

— Косматый, ты это, отзовись, я ж тебя про Рыжего спрашивал, чего с ним стало-то, ты ведь только у нас всё про всех знаешь, — Филатов не спешил покидать друга, из тепла машины окунаясь в январскую стужу. — Космос, ты чего, из-за Громова снова? Окстись!

— Хрен бы с вашим Громом! Терпеть его не мог, и мнения не меняю! Проехали, не об этом сынке речь!

— Ну чё тогда кисляк такой?

— Да ничё, забей вообще, — Кос попытался переменить настроение, хоть все внутри говорило ему об обратном, а сердце, которое громко заявляло о своем существовании, сковывало от холодящего чувства одиночества. Космос хотел проснуться, но не мог. Замкнутый круг какой-то, несправедливый и ничтожный, — а ты про Рыжего ж спрашивал?

— Пофигу на этого кента. С тобой что на этот раз? Неужели Славка чё ещё ляпнул, что ты в краску?

— В космосе не бывает плохой погоды, разве не видать? — сказал Космос, лениво дергая ножки скелетика, висевшего под зеркалом.

— Хорош тогда мину фиолетовую давить, как будто помер кто! На крокодила похож и так до хрена! И зубы такие же здоровенные, счаз укусишь же кого-нибудь, Космосила!

— Ты, значит, только это заметил, Айболит? А, добрый доктор? — за все годы дружбы именно Космос побил всевозможные рекорды по собиранию нелепых кликух и прозвищ. Пчёла копошился где-то на втором месте, да и поводов для кличек давал сравнительно меньше. — Крокодил, конечно, животное так себе. Зубы такие, страшные, вот раз — и нету Кука!

— Ты чё теперь взъерепенился? — Валера успел понять, что занимается неблагодарным делом — раздает полезные советы Космосу, пробуя лечить его и без того пострадавшую совесть, но что же поделать… Если с течением времени ситуация с Лизкой не менялась ни в какую сторону. — Ломаешься, хуже бабы, бля буду!

— Сейчас отскочит, если будешь продолжать дурить! — хмуро пробурчал Кос. — Ведь подыгрываю тебе, Фила! Ты же сказал, что я рожей не вышел?