Небо в шоколаде

– Дай Перриньке ор-решков! Ор-решков! Сахарку!

Маркиз с подозрением покосился на попугая и продолжил:

– В общем, если пересказать его историю в двух словах, к нашим Ильиным-Остроградским он никакого отношения не имеет: скрывался от своих коллег-уголовников, жил по фальшивым документам Сергея Львовича Денисова, которые для него сделала Аглая. Когда разные люди, включая меня, начали наводить справки о покойном Денисове, он забеспокоился, что это именно его ищут, и принялся старательно обрубать концы. Сперва убрал Бакланова из агентства «Эркюль Пуаро», потом хотел от меня избавиться, а сегодня отправился в гости к Аглае Сковородниковой, собирался угостить ее коньячком с синильной кислотой…

Увлекшись рассказом, Маркиз на мгновение утратил бдительность, и Перришон ловко выхватил из его руки конфету.

– Убери отсюда этого террориста! – воскликнул Маркиз в притворном гневе. – Сначала, ишь, подлижется, войдет в доверие, а потом отнимает у меня самое дорогое! Ты ведь знаешь, как я отношусь к этим бельгийским конфетам! Я за них душу дьяволу отдам!

– Зачем же так переплачивать, – Лола насмешливо пожала плечами, – в ближайшем супермаркете они продаются круглосуточно! – И она нежно заворковала с попугаем: – Перришончик, птичка моя, зачем ты так рискуешь, отнимая конфеты у этого черствого человека? Попросил бы конфетку у мамочки, ты же знаешь, что я никогда тебе не откажу!

– Вот так! – обиженно проговорил Маркиз. – В этом доме попугаи и собаки – существа первого сорта, а мы с Аскольдом – парии! Или изгои. В общем, нам всегда достаются только упреки и объедки с попугайского стола.

– Незачем так преувеличивать: вас с котом я тоже неплохо кормлю. Не отвлекайся, дорогой, я хочу дослушать историю до конца. Только прости за тупость – зачем тебе понадобились дымовые шашки?

– Это же элементарно, Ватсон! – Маркиз раздулся от гордости, ему явно доставляло огромное удовольствие объяснять Лоле все подробности своей гениальной операции. – Представь, что пожарные приезжают по вызову на эту несчастную улицу Трезвости, а там нет никаких признаков пожара! Что они в таком случае делают, как ты считаешь?

– Матерятся, – ответила Лола, не задумываясь.

– Правильно, сначала они матерятся, потом фиксируют ложный вызов и отправляются восвояси. А вот если из-за дверей квартиры выбиваются густые клубы дыма, то здесь уже пожарные забывают обо всем на свете и немедленно приступают к исполнению своих обязанностей. Они не будут тратить время на звонки в квартиру – может быть, там уже все лежат без сознания! Они сразу же выломают дверь и ворвутся внутрь, чтобы спасти погорельцев и ликвидировать очаг возгорания. И при этом, естественно, помешают фальшивому Денисову расправиться со своими жертвами. То есть со мной и с Аглаей.

– Гениально! – воскликнула Лола.

Она, конечно, несколько переигрывала, изображая восторг, но известно, что нет лести настолько грубой, чтобы не купить на нее мужчину. Леня Маркиз, при всем его уме и проницательности, не был исключением из этого общего правила.

– Ну вот что: подведем итоги! – Маркиз отодвинул чашку и уселся поудобнее. – Что мы имеем на сегодняшний день?

– Ничего мы с этого дела не имеем – ни денег, ни морального удовлетворения, – раздраженно ответила Лола. – И вот что я тебе скажу – пора с этим делом кончать! А то меня уже воротит от этих Ильиных-Остроградских.

– Значит, пишем краткий отчет и отсылаем его Лангману. Так, мол, и так: изо всех родственников профессора Ильина-Остроградского в живых осталась только его внучка, и австралийскому Лоусону она приходится двоюродной теткой. Она уже преклонного возраста – ей семьдесят лет, так что вряд ли может представлять для него интерес в смысле наследства.

– Вот если бы у нее самой было много денег или фамильных драгоценностей, тогда бы она представляла очень большой интерес! В ее-то преклонном возрасте. А так – вряд ли.

– Вот еще что я думаю – писать ли про младшую сестру Татьяну? Про нее, то есть про ее смерть, мы обязаны сообщить.

– Ты хочешь сказать, что мы не можем предоставить никаких доказательств смерти ее дочери Ларисы? Леня, сообщи этому австралийцу все как есть! Наше дело – сообщить факты, а там уж он пускай сам решает! Но я больше заниматься этим делом не стану!

– Ну, хорошо, хорошо, – примирительно заговорил Леня, – считаем, что мы все закончили. Давай сходим в ресторан, поужинаем, отметим твое выздоровление… потом можем в театр какой-нибудь заскочить…

– Ой, как приятно! Ленечка, я тебя обожаю! – И Лола скрылась в ванной комнате, собираясь навести красоту.