Небо Валинора. Книга первая. Адамант Хенны

Маршалы переглянулись. Понятно, думают, что он станет тянуть время; ясно было, что ни он, ни его полк не выступят против законного правителя.

– Всё это, того, замечательно, но, э-э, а если завтра – в поход? – Брего буравил хоббита взглядом, и Фолко казалось, что Третий Маршал тоже на что-то решился. Если на заговор – то для заговорщика он слишком плохо умел скрывать свои чувства.

– Я постараюсь уложиться до зари, – посулил невысоклик.

Маршалы зашумели, как показалось Фолко – с известным облегчением. Не так-то легко решиться на мятеж.

…Однако осторожность это, само собой, не отменяло. Про себя хоббит уже решил, что сумеет найти сотню верных воинов в своём полку. У него состояли не только коренные роханцы, хватало и других – арнорцев, гондорцев, беорнингов, прибилось даже несколько бардингов из Приозёрного Королевства. Со многими из них хоббит сдружился ещё в дни Весеннего Похода; как и Фолко, они получали жалованье из королевской казны, и поднять их для защиты Эодрейда ничего не стоило. Полк пеших лучников крепче, чем в ежедневный восход солнца, верил в слово своего маленького командира, «чей рост никак не соответствовал его доблести». Конечно, роханцы вряд ли примут его сторону, но хватит и других. К тому же сотни две панцирников, родом из других мест, также пошли бы за Торином и Малышом.

Будет распря, тяжело подумал Фолко. На душе было смутно – междоусобица в Рохане означала, скорее всего, конец лишь недавно восстановленной Марки. А за этим неизбежно следовал крах и всех надежд на возрождение Запада, на освобождение Арнора…

Далеко же ты зашёл, брат хоббит. Наверное, нам, половинчикам, иначе и нельзя, мы должны мечтать о том, чтобы всё стало совсем-совсем хорошо, как у нас в Хоббитании до войны – хотя там и сейчас неплохо. Умён Терлинг, его присные не трогают родных мест Фолко, жизнь вновь спокойно течёт в Забрендии и Тукборо, в Хоббитоне и иных местах.

– Что ж, – Четвёртый Маршал, Фрека, поднялся, выразительно глянул на Брего. – Тогда на том и порешим. Мастер Холбутла и мастера гномы, уж коль король вам доверяет больше всех, попытайтесь уговорить правителя не… не совершать опрометчивых поступков. Мы же, в свою очередь, тоже подступимся к нему… завтра. Доброй всем ночи, Маршалы, и вам, досточтимые, – роханец с деланой учтивостью поклонился хоббиту и его друзьям.

…А под стенами Хорнбурга всё ещё длилось празднество. Пиво лилось рекой; народ плясал, точнее, плясали вернувшиеся и дождавшиеся. Невернувшиеся лежали во вновь отвоёванной земле, недождавшиеся рыдали в одиночестве.

– Плохо дело, надо предупредить наших! – выпалил Фолко, как только Малыш захлопнул дверь в их покоях. Наших – то есть таких же, как и они сами, «наёмников». Фолко сильно сомневался, что стрелки-роханцы станут повиноваться, коль он прикажет им взять на прицел Третьего Маршала Марки и тех, кто пойдёт за ним.

– Предупредить и по местам расставить? – деловито осведомился Торин.

Фолко молча кивнул. Малыш торопливо открывал замки, друзья облачались в мифрильные доспехи. Ночь могла выдаться жаркой, если, конечно, Брего и остальные совсем лишатся рассудка.

– Тогда пошли, – спокойно сказал Маленький Гном, вооружаясь с головы до пят. – Не думал, что до такого дело дойдёт, да, видать, старика Вестфольдинга слушает куда больше народу, чем нам того б хотелось.

Они спустились во двор крепости. По какому-то странному стечению обстоятельств ночные часовые оказались из личного эореда Третьего Маршала; гномы и хоббит переглянулись. Когда Брего мог успеть?.. Или он на самом деле задумал недоброе уже давно, и спорное решение Эодрейда стало лишь последней каплей?

А вокруг с треском горели костры, бесчисленное множество факелов помогало разогнать тьму; за длинными столами продолжалось пиршество, а рядом народ кружился в пляске. Музыканты, казалось, не знали устали.

– Расходимся, – негромко предложил Торин. – Как только оповестим своих, сразу назад. Я теперь верю Брего не больше, чем в свое время Гэндальф Саруману!

Фолко кивнул и двинулся к столам, отыскивая взглядом своих десятских. Таких же, как он, воинов со всех краёв света хоббит свёл в особую сотню, и сам же стал ей командовать. Кое-кто из Маршалов косился и, как оказалось, не зря.

Впрочем, и сводил тоже не зря.

Ага, вот и его люди.

– Бранд!.. Тириод!.. Хельсе!..

Десятники Фолко знали своё дело. Хватило одного взгляда мастера Холбутлы, чтобы враз забыть о хмеле и празднестве.

Все они начинали ещё с Весеннего Похода; Фолко знал эту троицу почти десять лет. Сохраняя спокойный и беспечный вид, Бранд, Тириод и Хельсе собрались вокруг хоббита. Они понимали – случилось нечто из ряда вон, уж коли командир вырвал их из-за праздничных столов.

– Быстро соберите всех, кого сможете. Лучше всю сотню. Пусть вооружатся и будут наготове. Если я протрублю в рог – вы знаете как, – врывайтесь в королевскую башню. Перекройте вход, займите все бойницы на этажах. Стрел брать, сколько сможете унести. – И, понизив голос до еле слышного шепота, хоббит закончил: – Роханцам пока ни слова!