Небо Ван Гога

Сейчас я знал по какой причине она пропала из моей жизни. Поэтому, не продолжив с ней бессмысленный диалог, я сел за пыльное пианино и мои пальцы начали нажимать на холодные клавиши по наитию. Так получалась необычная импровизация. Мне нравилось какая мелодия выходила после каждой сыгранной ноты. Было в этом что-то неуловимое. То, что никто кроме нас не слышал и не услышит никогда. Это была тайная мелодия только для нас двоих.

Так мы и назвали её «тайная мелодия»

Через час вещи были собраны. Осталось только решить куда мы отправимся, когда выйдем из моего дома.

Мы отправились на вокзал и купили ближайшие билеты в небольшой городок. На поезде туда ехать нам сообщили не больше суток. Я часто думал о той жуткой ночи, и она думала, я уверен. Мы не говорили об этом. Но уехать нам было нужно и по этой причине тоже. К тому же нам нужно было побыть вдвоём и решить, как жить дальше. Без неё мне трудно. Одиноко.

Жалеет ли она о моём сделанном поступке с тем парнем? Может считает меня виноватым. Тогда, зачем она пришла ко мне после. Слишком много вопросов и слишком мало ответов.

В нашем купе были только мы. Да и в поезде народ не толпился. Кому нужно ехать в маленький городок среди недели? Наверное, никому. Только нам. И ещё нескольким пассажирам.

Поезд отправился ровно в одиннадцать ночи. На улице уже смеркалось достаточно сильно.

Я закинул наши вещи на одну из верхних полок и сел рядом с Элоиз.

- Милый, мой Луи. Сказала она.

А мне стало так тепло от её слов. Она никогда так нежно не называла меня. Что означало это слово «милый» или «мой Луи» безысходность нашей жизни или умиротворение и спокойствие, что мы сейчас вдвоём едем в этом поезде, где слышны звуки колёс, увозящих нас в неизвестность.

- Будешь ли ты меня помнить?

- Я буду тебя помнить близняшка. Непринуждённо ответил я.

Так я назвал её в первые, как и она меня милым. Не было уже никакой ночной бабочки и Элоиз. Они остались там без нас.

- Почему близняшка? Удивлённо и с улыбкой в уголках губ спросила она меня.

- Ты знаешь.

- Я знаю.

Я назвал её так, потому что в ней жили два человека. Одна была Элоиз - ночная бабочка. Грустная, резкая, иногда даже дерзкая, измученная своей жизнью и прожитыми годами. А вот, вторая была близняшка. Она открывалась мне каждый день, каждую минуту. В глазах сияло счастье, от её взгляда веяло добротой и любовью. Больше, чем любовью. Мне было не важно сколько ей лет, мне было с ней хорошо. Она вовсе не походила на взрослую женщину, которая прожила минимум пол жизни. Когда она улыбалась, улыбался и я. Даже когда было грустно, увидев её мне хотелось улыбнуться ей. Это было взаимно. Это и была та самая близняшка.

Больше мы не произнесли ни слова в эту ночь.

Мы разделись и легли вместе на узкую «кровать» нагишом. Так давно я не спал с ней в одной кровати. Каждой частичкой я прикасался к её мягкому телу. Трепетно касался её щеки и нежно целовал шею. Так трепетно, как только мог. Будто она была неприкасаемым экземпляром в огромном музее, и я её украл. Она смотрела на меня своими карими глазами с любовью которой я никогда не видел в её глазах. Мне казалось, что ничего не было до этой ночи в поезде. Что она не пропадала, что её никто не мучал, что я не терзал себя мыслями о том, где она и что с ней, и конечно, что я никого не убивал. Случайно. Конечно, случайно. Я не хотел этого делать, но где-то в глубине души мне стало легче и тогда, я понял, что какая-то часть меня этого всё-таки хотела. Не мог же я себе в этом не признаться.

Глава 11.

«Чувство любви»

Нас разбудили сумеречные лучи утреннего рассвета и новое утро казалось новой жизнью, где есть только её милый Луи, близняшка и поезд который вёз нас в маленький провинцальный городок далеко от нашего прошлого.

Я вскочил, накинул рубашку, быстро влез в мятые штаны и поцеловав мою близняшку вышел из купе купить два кофе со сливками и пару круассанов.

Сходил по нужде, умылся и почистил зубы до бела.

Пока я стоял в очереди за кофе и круассанами, близняшка прошла мимо меня в уборную и улыбнулась мне. Очень тепло. Это ли не счастье, подумал я.

Через несколько минут мы уже сидели в нашем суточном купе, пили кофе и встречали новый день в лучах пригревающего солнца.

- Наступил Май, а мы и не заметили.

- Уже заметили. С мимолетной улыбкой ответил я.

Нам было ехать ещё несколько часов. Точнее ровно в одиннадцать ночи мы должны прибыть в маленький городок название которому дали «блу» всего три буквы. «Б» означало близняшка, а «лу» Луи.

Она лежала на «кровати» закинув ногу на ногу и читала зарубежный роман известного писателя.

А я сидел рядом, смотрел в окно и думал о своём.

- Луи. Милый мой, Луи.

Неожиданно прервала она меня от моих бессмысленных внутренних монологов самим с собой.

- Когда-нибудь, ты ведь напишешь роман про нас?

С детской надеждой и взрослой мудростью спросила близняшка.