Небольшие заметки по Кипру

Примерно часа через два Лена отыскалась и заявила мне по телефону совершенно безмятежным голосом, что полулюкс ей, видите ли, забронировать не удалось, но она — ай, маладца — взяла для нас две каюты для гребцов. При этом, сказала Лена, мы выгадываем по сравнению с полулюксом аж 70 долларов, которые она нам когда-нибудь обязательно вернет. Правда, во вторую каюту к третьей нашей спутнице обязательно кого-нибудь подселят — ведь в двухместную каюту всегда селят двоих, — однако если мы доплатим еще 120 долларов, то никого селить не будут. Не надо ее благодарить, сказала Лена, мы ей просто очень понравились, поэтому она сделала для нас эту маленькую любезность…

На вопрос, куда делся полюлюкс, за который мы, между прочим, заплатили полную стоимость еще сутки назад, Лена сказала, что с полулюксом не сложилось. На мой идиотский вопрос — как это не сложилось, когда он был забронирован и заплачены деньги, Лена ответила, что она вчера не бронировала, а просто узнала, есть ли места. Места, сказала Лена, были. Поэтому забронировать она хотела сегодня. А деньги взяла вчера, чтобы сегодня забронировать. Но сегодня утром два козла из «Интерконтиненталя» потребовали, чтобы она к ним приехала и рассказала про экскурсии, а у нее машина не была заправлена, к тому же в дороге прокололось колесо у таксиста, потом выяснилось, что она забыла дома сумочку с буклетами, а мобильный разрядился, при этом из отеля позвонить в другой город не дали, и ей пришлось снова вызывать такси… Короче говоря, она все-таки проявила гражданское мужество и забронировала нам каюты. В тот момент, подчеркнула Лена, когда брони уже почти не было. Так что пусть мы скажем спасибо за эти каюты. Между прочим, в них не так уж и противно. Конечно, придется заплатить дороже, чем за полулюкс, чтобы никого не подселяли, но в конце концов, в этих каютах можно почти не находиться. Туда можно приходить только спать, когда уже темно и все равно ничего не видно. Между прочим, в них не так уж и тошнит, сказала Лена. Она сама ездила в этой каюте — тошнило только в начале путешествия, в середине и в конце. Но если выпить много водки, то будет уже не понятно, от чего именно тошнит, так что становится вполне терпимо.

Ну и что, как вы думаете, я ей на это сказал? Что вообще можно сказать клинической идиотке? То, что она — клиническая идиотка с ее стихами, любовником французом и полной неспособностью работать кем бы то ни было, кроме подметальщицы песка в пустыне? Вряд ли они бы это поняла. И уж тем более — вряд ли бы согласилась с таким определением. Наверняка она себя считает по меньшей мере лучшим менеджером на Кипре.

Так что я не стал ничего высказывать этой утомленной отсутствием мозгов и французами женщине, а просто потребовал срочно вернуть мне деньги, чтобы купить билеты в любой из контор, в изобилии находившихся поблизости от отеля. Вы знаете, что она мне ответила? Что они деньги быстро вернуть не могут. То есть могут, конечно, но ко мне с деньгами они не поедут. Потому что у нее бензина нет, мобильный разрядился, чулок порвался и у таксиста колесо спустило. Так что я должен вызвать такси и за свой счет ехать в другой город за деньгами. Тогда я вежливо попросил позвать к телефону старшего менеджера. И — о радость! — подошел мужик! Какое счастье, подумал я, после чего быстро, аккуратно, вполне доступно и отличным бытовым русским языком объяснил, что именно я думаю о Лене, ее мобильном, ее французе, колесе таксиста, каютах люкс, каютах не люкс, крыше дома его конторы, а заодно о Гансе Христиане Андерсене, который написал сказку «Русалка», давшую название этой кретинской конторе.

Как и ожидалось, мужик и не к такому привык, поэтому он довольно стойко выдержал весь поток изящных, хотя и не очень приличных выражений, которыми мне было угодно его обложить, и заявил, что он ничего поделать не может, так что, дорогой мой, приезжайте за вашими погаными деньгами сами. И вот тут-то я вспомнил о расписке, которую очень предусмотрительно стребовал с этой идиотки! Я достал эту расписку, прочитал ее вслух, после чего пообещал мужику немедленно отнести ее в полицию и написать там заявление по поводу того, что фирма «Русалка» меня обворовала: деньги взяла, билеты в условленное время не предоставила и деньги не вернула. Кстати, на самом деле такое вполне можно было сделать. И мужик это знал. Потому что он, не стесняясь меня, высказал стоящей неподалеку Лене все, что думает о ней, ее мобильном, ее французе, колесе таксиста, каютах люкс, крыше ее дома и манере писать всякие идиотские расписки, когда ей строго-настрого запретили под чем-либо подписываться, а после этого ровно через двадцать пять минут деньги привезли ко мне в отель.