Небом крещенные

Назавтра Вадим подал рапорт. Просьбу лейтенанта Зосимова удовлетворили. Булгаков, когда узнал, повторил известную среди холостяков шутку о том, что, дескать, жил-был человек и вдруг… женился.

XVI

На вокзале в Москве встретились двое: один в новеньком обмундировании, в звании младшего лейтенанта, другой — в офицерской шинели без погон.

— Кого я вижу?!

— Привет, привет Розинский, ты?

— Ну, я. Давай петушка, и я пошел, а то на поезд опоздаю.

Младший лейтенант сообщил, что он только вот теперь окончил летную школу. Просидел в ней в общей сложности пять лет: не везло их группе — и все. С издевкой, смеясь над самим собой, он говорил:

— Такого ценного человека, как я, берегли в тылу и к фронту ближе, чем на тысячу километров, не подпускали.

Костя слушал его невнимательно. Он подхватил увесистый чемодан.

— Извини: тороплюсь на поезд.

— Да подожди минуту, — удержал его за руку младший лейтенант. — Ты почему без погон? Уволился, что ли?

— Ага. Надоело все до чертиков… — Костя пустил сквозь зубы тоненький плевок.

— Как же ты живешь, Розинский? Где работаешь?

— Работаю в одном важном учреждении.

— Кем?

— Старшим подметалой.

С этими словами Костя зашагал прочь со своим чемоданом, оторвавшись, наконец, от младшего лейтенанта. В другом зале он поискал свободное местечко на деревянном диване и присел. Спешить-то ему было некуда, еще и билета нет в кармане, и делать нечего…

Когда его сразу после войны демобилизовали, он попал в какой-то водоворот, в какое-то паводковое течение событий, и понесло его как щепку.

В поезде он встретил молодую женщину с трехлетней девочкой на руках. Женщину звали Мариной, ее дочурку — Лариской. Обе они Косте понравились. Он не доехал до Минска, куда направлялся после демобилизации, а сошел вместе с ними за семьдесят километров раньше, в Борисове, так как в дороге было принято решение пожениться.

Полуподвальная комнатка, снятая в одном частном доме, уцелевшем на окраине разрушенного городка, показалась Косте прекрасной квартирой. А что он до этого видел, где жил? В казармах да в землянках. Выходное пособие, полученное при увольнении, — в сущности, весьма небольшие деньги по тогдашним временам и ценам — придавало ему уверенности. Не было того дня, чтобы он не завернул на толкучку и не купил своим какого-нибудь подарка. Отвалил тысячу рублей за туфли для Марины. Увидел у одного моряка дальнего плавания дамские золоченые часики — тоже купил. Те часики скоро остановились, потому что оказались бескаменной штамповкой, какую в изобилии производили заграничные фирмы.

Костя рассчитывал так: отдохнет месяц-другой после, службы, побудет немного с семьей, а потом устроится в гражданскую авиацию — летчика всегда возьмут.

Так он рассчитывал, да промахнулся…

В длинной очереди пилотов к окошечку отдела кадров выстаивали бывшие бомбардировщики и летчики военно-транспортной авиации с пухлыми летными книжками под мышками — тысячи часов налета, миллионы воздушных километров! Истребителям приходилось туговато. А как только выяснялось, по какой причине младший лейтенант демобилизован, с ним и разговаривать не желали. Ездил в Москву, в Главное управление ГВФ — ничего не добился, делал попытки напрямую в аэропортах разных городов, больших и маленьких, — безрезультатно…

Случайная встреча с выпускником летной школы разбередила старую боль души. Поехал тот свеженький лейтенантик в Н-скую часть, перед ним только раскрывается прекрасная жизнь. А у Розинского, его одногодка, все уже позади.

Вот только разве это… Может быть, единственная надежда, может быть, последняя, но именно она позвала в далекий путь. Костя достал из нагрудного кармана сложенный конвертиком листок бумаги, а из него вынул обрывок старой газеты. Еще и еще, в который уж раз, перечитывал он объявление, напечатанное в той газете:

"Карагандинскому подразделению Гражданского воздушного флота требуются на постоянную работу пилоты, техники, механики. С предложениями обращаться в аэропорт г. Караганды".

Что за газета, как она называется — неизвестно, потому что в руки Косте попал только этот обрывок нижней части страницы. Видимо, тамошняя областная газета. А попала она Косте так. Пошел он однажды на базар купить табачка-самосада. Выбрал по вкусу: душистый, средней крепости. Смуглый, узкоглазый продавец свернул кулек из газеты и всыпал туда три стакана табака. Потом Костя стоял в очереди за пшеном и от нечего делать читал заметки на своем кульке. Вдруг попалось ему на глаза это объявление. Оно поразило в самое сердце, и оно же окрылило его. Костя бросился к торговцу, но уже не нашел его в табачном ряду: видать, распродал и ушел. Да черт с ним, в газете ясно написано: требуются пилоты.