Небосвод мечей

— За преданность в наше время не ругают. Таких бы, как он, несколько сотен!.. Удачи, ваша милость.

Маршал коснулся шлема и пустил лошадь рысцой по тропинке вдоль реки. Следом скакал Черный Всадник, который единственный не впал в немилость своего командира.

Дворец окружала каменная стена высотой в человеческий рост. У ворот путешественников встретили люди в буро-золотых мундирах Гренвилла и расступились, когда Одлей объявил о приезде принцессы. Девушка слегка натянула поводья и спрыгнула с седла в объятия Пса. Он пронес ее на руках по лестнице. Клинки в форме Королевской Гвардии слетались со всех сторон, словно мухи, радостно встречая ее высочество и спрашивая, что стало с шестеркой храбрецов, которые нарушили приказ лорда-протектора и покинули Бофорт. Король жив, восклицали они, но он угасает, он спрашивает о ней — и больше ни о ком.

Пес нес ее вверх по ступеням, как когда-то нес на пути к созреванию.

Кровать была огромной; по подушке разметались тонкие соломенного цвета волосики, ореолом окружающие маленькое кукольное личико. Он словно сморщился — или она просто забыла, что он такой крошечный?

— Амби! — воскликнула Малинда. — Ох, Амби, это я. Я здесь.

Глаза раскрылись: слишком яркие, лихорадочно блестящие, в обрамлении розоватых, воспаленных век на почти прозрачном лице. Слабая-слабая улыбка — и едва слышный шепот:

— Линди!

Она рухнула на кровать и обняла его.

Сколько времени прошло с тех пор? День или два? Она так и не поняла, да это и не имело значения. Первую ночь Малинда лежала на горе подушек и почти не шевелилась. Не отходила от Амби ни на шаг. Он почти не разговаривал, только иногда тихим шепотом называл ее по имени, но когда пришли целители, чтобы отнести его на октограмму, он закричал в ужасе.

— Возникают некоторые неудобства, ваша милость, — бормотали заклинатели, не глядя ей в глаза.

— Неудобства или боль? Он поправится с помощью магии, или вы просто продлеваете его страдания?

Шарканье, бормотание, суетливые движения… Закон запрещал даже воображать смерть короля, и все-таки они признали, что кое-что неизбежно. Без заклинаний «оно» наступило бы несколькими месяцами раньше. С ними, возможно, еще неделю…

Никакого больше колдовства, объявила Малинда. Ей не перечили, и она поняла, что приняла решение, на которое никто не мог решиться, хотя так думали все. Тем не менее леди Козен, свиноподобная воспитательница его величества, закатила тщательно отрепетированную сцену. Малинда выгнала ее, велев жаловаться лорду-протектору; именно это старая карга и желала услышать. Вскоре после скандала ее тележка прогрохотала по каменной мостовой и скрылась в южном направлении.

— Постарайся поесть, Амби. — Ложка за ложкой она вливала в него бульон.

Где-то в середине ночи Малинда набрала достаточно сил, чтобы послать за сэром Домиником и выслушать его доклад. Она имела в виду «Что случится, когда мальчик умрет», однако именно этот вопрос могла и не задавать — все было ясно и так.

Конечно, Доминик уже подверг Одлея перекрестному допросу и выяснил, как они убежали. Пару раз он случайно обращался к ней «ваше величество».

— Мы заперты в клетке, — сказал он. — Около двух сотен солдат из личной кавалерии лорда Гренвилла, и прибывающие… Боюсь, что Марлона и остальных пропустили, миледи, что я заманил вас в ловушку…

— Вы поступили совершенно правильно.

Он глубоко вздохнул.

— Благодарю, ваша милость. Истории не известны такие прецеденты. Нам выдают дневной рацион и держат, словно в зверинце. Лорд Роланд, сэр Змей и еще около дюжины Старых Клинков заперты в Бастионе, и мы не знаем, что с ними… — Конечно, пленник Бастиона может жить как настоящий лорд в нескольких комнатах и со свитой, или мучиться от невообразимых пыток в затхлом подземелье. — Боюсь, что их попытки помочь вам и стали причиной несчастья.

— Думаю, рано или поздно это бы все равно произошло.

Они горько смотрели друг на друга.

— А принц Кортни?

— Ходят слухи, что его обвиняют в загадочном убийстве собственной матери, хотя, будучи принцем, он неподсуден. Говорят, парламент заставляют подписать билль о лишении его гражданских прав и всех титулов, чтобы принца можно было осудить.

Малинда вздохнула.

— Бедняга Кортни! Интересно, встанут ли пэры на его защиту? Лордам не слишком-то нравится лорд-протектор. Я написала герцогу Бринтону и еще кое-кому… — Доставить письма она поручила Сурису, так что они могут превратиться в горстку пепла. — До созыва парламента всего четыре дня, поэтому… Нет?

— Приказ о созыве лишается силы, если… — Доминик со страхом посмотрел на больного ребенка. — То есть каждый новый монарх должен выпустить свой указ о созыве.

— Ясно, — кивнула она.

Амби никогда не созовет парламент. И никакой помощи не будет.

Следующим утром прибыли Диана и сестра Минутка. Малинда велела им уезжать, пока не поздно, но обе отказались. Диана тут же взяла принцессу под свою опеку и принялась ублажать ее горячей едой, ванной и свежей одеждой.

Амби больше не понимал, что она рядом. Он больше ничего не понимал и даже не глотал. Это конец: без еды и питья ему недолго осталось на этом свете.