Небожители Севера

— Совсем юных Гиффа и Роллана пытали, заставляя признать, что наследник короля в связи с вампирами, но те не сказали ни слова. Им вырвали языки и спилили зубы, оставив умирать от голода в темнице. У Артрона хватило ума вовремя бежать из охваченного безумием города вместе с семьей, чтобы переждать бурю в своих владениях на востоке Крелиоса. Почувствовав власть, Отис попытался закрепиться и лишить брата права на корону — начались гонения на верных королю Оренолду и его старшему сыну людей. Буквально за пару месяцев, что я отсутствовал, их перевешали за пособничество вампирам, а кто смог, последовал за Артроном на Восток, в Стоохское герцогство. Когда же я вернулся в Габброс, пожар уже стих и я обнаружил правящего Отиса, а затаивший обиду Артрон признал свое герцогство и земли за ним на востоке королевством Стоохс.

— И что вы сделали? — прошептал Уильям, поглядывая на замершего слугу, который все это слушал с печалью в глазах.

— Много чего, но некоторые вещи нельзя повернуть вспять, Уильям. Меня не посмели тронуть, потому что меня поддерживали даже сторонники Отиса. Я вытащил из тюрьмы преданных забвению и почти умерших от истощения мальчиков, Гиффа и Роллана. Тогда я приложил все свои усилия и связи, чтобы восстановить то, что было порушено за сезон, но бесполезно, Артрон уже проклял своего брата и весь Крелиос и наотрез отказался возвращаться. Вот так порой одна искра сжигает целые королевства, мой юный друг.

— А младший сын? Неужели нельзя было его посадить на трон? — удивился Уильям.

— А толку? Шило на мыло? Самое страшное уже произошло — рыба сгнила с головы и королевство раскололось. Некоторое время я поддерживал мир, теша себя надеждами на будущее воссоединение Стоохса с Крелиосом. Буквально тридцать лет назад я, путем долгих переговоров с двумя сторонами, смог свести короля Стоохса — Артрона Буйного, тогда еще весьма прозорливого, умного и рассудительного юношу, только взошедшего на престол, и короля Крелиоса — Элисона Грозного. Они были прямыми потомками тех братьев, о которых шла речь ранее. Но тут опять вмешался злой рок, — развел грустно руками Горрон.

— Что же произошло?

— А произошло следующее. Гонец буквально за пару часов до переговоров доставил Элисону Грозному послание о том, что его старший сын погиб. Я не успел перехватить письмо, увы. Мальчика придавило упавшим деревом, здесь не было никаких интриг или заказного убийства, я проверял. Но уже тогда, будучи в возрасте сорока лет, Элисон начал проявлять зачатки безумия, он имел склонность к резким припадкам ярости. Он обвинил Артрона в заговоре. Едва не произошла поножовщина, потому что Элисон стал неуправляем и попытался напасть на короля прямо за столом переговоров. Артрона спас граф Роршар фон де Ларгоон, но, как вы поняли, слияния не произошло. Элисона с позором выдворили за границы Стоохса, и он поехал оплакивать любимого сына, убежденный, что это была не случайность, а вмешательство людей Артрона.

— Это ужасно… Что за несчастное стечение обстоятельств… И с вампирами, и с этой нелепой смертью. Это звучит как страшная сказка! Получается, весь ваш труд был уничтожен просто чередой невезения. — Уильям посмотрел на бывшего советника, а ранее и короля Крелиоса, с удивлением.

— Вся наша жизнь — это стечения обстоятельств, предсказуемых и неожиданных. Рано или поздно любая империя рушится — это лишь вопрос времени.

— Что же вы сейчас будете делать?

— Я… — Горрон де Донталь замер, вслушался и затем довольно потер ладони, облизываясь. — Ах, у нас прекрасные гости, Уильям!

В дверь тихонько постучали. В коридоре послышались смеющиеся женские голоса, и двое слуг ввели пять барышень явно легкого поведения в комнату. Подвыпившие и разящие алкоголем особы весело хохотали и, скинув свои легкие плащи, не предполагающие долгого нахождения на улице, оглянулись. Все как одна были одеты в платья одинакового кроя на легко распутывающихся красных завязочках.

— Откуда следуете, господа? — кокетливо произнесла молодая стройная девушка с двумя тоненькими косичками светло-рыжего цвета и карими глазами. В ее волосах красовалось дешевое украшение из ткани, похожее на дикую розу.

— Издалека, дорогая леди, — наигранно произнес Горрон и протянул руку барышне. — Идите ко мне, а то я уже горю от нетерпения попробовать вас.

Та, хихикая, ослабила ленты на своих косичках и, растрепав их, прыгнула на колени к герцогу. Горрон де Донталь спустил платье с плеч и, истосковавшийся по женскому телу, принялся целовать симпатичную барышню в районе шеи, иногда спускаясь к оголенной груди и лаская их по очереди.

Три другие барышни расселись на коленях слуг, а темноволосая девушка с распущенными волосами, с серыми глазами чуть вытянутой формы, очень худенькая, но живая, стрельнула глазками в Уильяма. Тот словно прирос к кровати и, набрав в рот воды, молча взирал на девушку легкого поведения, взирал с ужасом. Его смятение развеселило особу, и она, еще красивая и свежая в силу возраста, с хохотом подскочила к опешившему мужчине.