Небратья

В спину светили фары, трещали очереди. Боевики огрызались, не целясь. Эти парни не были шахидами, умирать в их планы не входило. Им нравилась земная жизнь со всеми ее удовольствиями и развлечениями.

Тархан орал, чтобы Петро не снижал скорость. Артур вертелся на заднем сиденье, поливал огнем преследователей. Но особого толку от этой пальбы не было. Машину подбрасывало, как на вибростенде. Вдруг она завиляла, стала носиться по всей ширине проезжей части, зацепила столб электропередачи, теперь уже другим боком.

– Эти подлюки колесо прострелили! – закричал Петро и надавил на тормоз.

Машина накренилась, встала поперек улицы в двух шагах от дорожки, усыпанной щебенкой и ведущей к дощатым воротам. Продолжать движение не было ни смысла, ни возможности.

Боевики посыпались наружу. Сквернословил Петро – его автомат зацепился ремнем за баранку. Артур помчался за капот, волоча сумку с боеприпасами. Тархан распластался на проезжей части, постреливал короткими очередями.

Полицейский «УАЗ» ушел с дороги, заехал за груду бетонных плит. Уцелевшие патрульные покидали машину, залегали за укрытиями.

И все бы ничего, но с обратной стороны объявилась еще одна машина, видимо, та самая, которая пыталась заблокировать проезд на Первомайской. Дальний свет фар озарил дорогу. В безрассудную атаку полицейские не бросались – спрыгивали с машины, разбегались. Западня!

Боевики отползали к воротам. Огонь уплотнялся, и другого выхода у них не было. Артур швырнул наступательную гранату «РГД». Она взорвалась посреди дороги, но никому не навредила.

В окрестных домах уже кричали люди, плакали дети. Надрывалась собака.

Тархан подбежал к воротам, в которых имелась калитка, пнул по ней – заперто изнутри. Он выпустил очередь в то место, где должен был находиться засов, снова пнул – калитка распахнулась. Все трое, отталкивая друг друга, полезли во двор.

Навстречу, бренча цепью, бросился лохматый пес. Его будка находилась недалеко от ворот. В страхе отпрыгнул Петро. Артур стегнул очередью. Лай оборвался, собака покатилась по земле, жалобно скуля.

Люди завертелись. Они находились в замкнутом дворе – несколько сараюшек, веранда, облепленная вьюном, небольшой кирпичный дом с пристроенным гаражом и чердаком. Артур помчался за угол и встал как вкопанный. Другая сторона сада выходила на улицу Первомайскую. Там провизжала тормозами машина, кричали люди, клацали затворы.

– Обложили, суки! – взвыл Артур и побежал обратно.

Физиономия молодого боевика перекосилась от страха. В эту ночь он точно не планировал умирать! И в тюрьму ему не больно-то хотелось. Но вряд ли они туда попадут. За убийство четырех своих товарищей полицейские пристрелят их, не задумываясь, как бешеных собак!

– В дом, живо! – бросил Тархан.

Гремя оружием, топая как слоны, боевики взлетели на крыльцо. Дверь пала под сокрушительными ударами, щеколда вылетела вместе с шурупами. Трое боевиков ворвались в дом. На их радость, он оказался небольшим, всего три комнаты и крохотный предбанник с окном рядом с входной дверью.

Черноволосая женщина в длинной сорочке ахнула и метнулась в детскую спальню. Там в кроватях терли глаза и взахлеб рыдали детишки: мальчик и девочка.

– Стоять! – рявкнул Тархан.

Женщина не послушалась, схватила детей в охапку, забилась в угол. Ребятишки прижались к матери, испуганно хлопали глазенками.

Из другой комнаты Петро вытащил за руку морщинистую старуху с серой истонченной кожей и седыми волосами. Женщины были очень похожи, явно родная кровь. Водитель швырнул пенсионерку в тот же угол.

– Что вы делаете? Оставьте нас в покое! – чуть не хором закричали женщины.

– Заткнулись, вашу мать! – взревел Тархан, подбежал к окну, быстро глянул в него и отпрянул. – Лежать, не шевелиться! – прорычал он, нависая над несчастными женщинами и детьми. – Встанете с места – пуля в голову! И вам, и вашему отродью!

Беззащитные обитатели дома ошалели от страха. Они и не думали сопротивляться.

Петро, взволнованно пыхтя, шатался по комнатам. Артур распластался за порогом перед крыльцом, выпустил на улицу длинную очередь. В ответ захлопали беспорядочные выстрелы – полиция сжимала кольцо.

– Тархан, окружают!

– Неужели? – проворчал главарь, в бешенстве шныряя глазами по сторонам.

В опрятной гостиной на комоде стояло фото в траурной рамке. Он схватил его, всмотрелся. На снимке был запечатлен молодой мужчина в парадной полицейской форме. Он насмешливо смотрел в объектив.

– Кто это? – прорычал Тархан, суя фото под нос молодой женщине.

– Это мой муж… Адил Исаев, – спотыкаясь, пробормотала она. – Он работал в уголовном розыске, погиб два года назад.

– Так ты вдова мента? – выкрикнул от порога Артур. – Тогда тебя не жалко!

– Имя! – Тархан ткнул в женщину пальцем.

Та съежилась от страха, прижала к себе примолкших детишек.

– Аминат Исаева.

Ей было не больше тридцати, побледневшее лицо тряслось от страха.

– Эта?.. – бандит направил палец на пожилую женщину.

Та хотела что-то сказать, но закашлялась, побагровела.

– Азиза Руслановна, моя мама. Пожалуйста, не трогайте нас…