Нечаянная для волка-одиночки (СИ)

Кости перестраивались трудно. С болью. Происходило почти невозможное. Еще никому не удавалось вернуться в человеческую ипостась даже после пары месяцев, проведенных без оборота в теле зверя. А на его памяти не меньше двух сезонов дождей. Зимы в Долине Нагов в привычном для оборотней виде не бывает. Когда на землях вокруг лежит снег, и морозы загоняют и людей и оборотней поближе к теплому очагу, здесь идут дожди. Нудные, холодные, превращающие низины в болото. Но на это время джунгли оживают. Прятаться от морозов сюда собираются не только копытные, потому что в вечнозеленом лесу запасов корма для них неизмеримо больше, чем в занесенных снегом полях и лесах на десятках дней пути вокруг. Но и хищники, и птицы, и насекомые. Невидимый глазу магический барьер не пропускает сюда только оборотней и магов. Люди не суются сюда сами.

Наконец, боль перестала корежить сознание. Дыхание почти восстановилось, лишь сердце билось неровно. И недавно пережитая болезненная трансформация не была причиной этого. Полностью прояснившееся сознание заставило тело подняться с земли и двинуться по едва заметному даже не следу, направлению, в ту сторону, куда ушла белая. Найти. Не потерять больше. Ждать возможности обратного оборота, чтобы быть с истинной. Странная ситуация, но иначе он уже не сможет. Как не может вспомнить обстоятельства, загнавшие его в этот лес. Ничего, кроме руки, протягивающей в его сторону камень в грубой оправе, и вспышки, на миг ослепившей его-человека и вселившей дикий страх, который гнал прочь его-зверя. Кто он? Где его стая? Как барьер пропустил его сюда? Откуда он помнит про барьер, если не помнит даже собственного имени?

Все эти вопросы плодились в его голове, пока он мерил шагами тропу, по которой убежала волчица. Он различал сломанные ее лапами веточки и травинки, улавливал слабый запах их соития, все еще не растворившийся в прочих запахах леса. Спешил, как только мог. Но человек медленнее зверя. Вдруг пропал запах. Не совсем. Скорее изменился. Остался только тот, который принадлежал ему, тому черному волку, которым он был все это время. К этому привычному примешался запах человека. А тоненькая цепочка следов сменилась широкой тропой, пробитой в траве катившимся телом. В этот запах вмешались нотки запаха свежей крови. Падение не прошло для человека безнаказанно. Волчица сбила на полном ходу и протащила по земле человека? Тогда куда делся ее запах? И почему других следов человека он не заметил? На последний вопрос ответить было проще всего. Он их и не искал, увлеченный погоней за своей парой. Как и не задумывался, что теперь для нее он, возможно, такая же дичь, как тот бедолага, которому не повезло оказаться на ее пути несколько часов или минут назад.

Глава 11.

Меня уже потихоньку начало трясти от нарастающего напряжения. Зверь все еще не двигался. Но уже явно меня заметил. Бежать не имело смысла с самого начала, а теперь взгляд волка окончательно пригвоздил меня к месту.  Эти глаза смотрели изучающе, словно сканировали. Примеряет, с чего будет начинать грызть? Так ему с его размером маленькая я на два укуса. Странное равнодушие пришло на смену начинающейся панике. В бескрайнем лесу. Один на один с сильным хищником. Самцом. Только что считала себя куском мяса на вертеле. Или это моя фобия убила страх жертвы? Я смотрела в, словно светящиеся золотом, глаза и расслаблялась, как на сеансе гипноза. А может, здешние звери едят свою добычу только в состоянии анестезии?

Ноги меня держать перестали? С чего это я вдруг на четвереньки опустилась? И зверь не такой уж и страшный! Скорее привлекательный. Аура его давит, но не настолько, чтобы запретить о нем мечтать. Альфа! Сильный! Да. От такого щенки хорошие будут, здоровые… О чем это я? Какие щенки? И у кого щенки?

Но чужая воля оттеснила мое сознание в дальний уголок. Мое человеческое «я» вдруг перестало командовать телом. Я — волчица! Я знаю себе цену! Я имею право выбирать. Я выбрала. Его. Вот этого черного. Я  хочу принадлежать этому волку. Здесь и сейчас.  Хочу выносить и воспитать его потомство. Хочу и буду. Прогонит? Вернусь и добьюсь своего! Я — волчица. Право выбора за мной.

Дальше я смотрела на происходящее со стороны. Словно я — птичка, сидящая на нижней ветке соседнего дерева.

Белая волчица, припадая к земле, осторожно приблизилась к, даже на фоне гигантских деревьев, огромному черному зверю. Цвет ее меха был таким же, как и цвет моих волос. Мех лоснился и переливался при каждом движении. Ее размер уступал размеру волка, но не так уж и критично. Со стороны они смотрелись гармонично, словно были созданы друг для друга. Легла перед черной мордой, извиваясь в полной покорности и призывая самца. Тот принюхивался, не прогонял, но и не спешил заявлять на нее права, словно борясь с собой. А она призывно заигрывала, повизгивая от нетерпения. То привставала, то опускалась и стелилась ковриком перед его ногами.  И убедила черного.