Нечаянная любовь

— О, Боже! — наверное, он, вправду, выглядел великолепно: молодой, красивый, стройный. Именно так думала сейчас Джулия.

— Потом об этом узнали мамаши и папаши. Они возмутились, что их дочурки бегают глазеть на него. И там случилась чертовски шумная потасовка, — извините, мэм. — Мосси захихикал. — Но все равно, время от времени, девчонки бегали посмотреть на него.

— Уверена, что Эдвард не одобрял такого поведения, — сказала Джулия.

— Вы правы. Доктор не хотел иметь ничего общего с оружием. Он ненавидел оружие, потому что понимал, какое зло оно приносит. Доктор был пацифистом, как бы вы его назвали. Выступал против войны, убийств и оружия.

Мосси замолчал. Его лицо стало горестным и скорбным. Он всегда печалился, когда вспоминал о докторе, Джулия воспользовалась паузой, чтобы представить себе Гилберта, бронзового от загара и обнаженного по пояс. Неожиданно на колени хозяйке прыгнула Пчелка, вернув ее к действительности.

— Как случилось, что он застрелил Боба Хокета?

— Сейчас расскажу, — начал Мосси. — Это было в 1872 году. В день выборов. Все были на ногах. Я тогда работал в «Бон Тоне». У Делвуда Петти. Подметал и убирал в баре, мыл плевательницы, выносил пустые бутылки.

— Салун в тот день был закрыт. Но я все равно работал. Выйдя на тротуар со щеткой, увидел, как Боб Хокет привязывает лошадь к перилам напротив гостиницы «Ригал». Боб был настоящий сукин сын. Однажды он хлестнул по лицу какого-то мальчишку и еще, очень плохо поступал с женщинами…

— Короче. Боб Хокет привязывал лошадь перед гостиницей, а на дороге появился Скинер Сэм, цветной, погонщик мулов у Хайди Джонса. Наверное, вы не помните Хайди, мэм?

Джулия покачала головой.

— Боб подошел к старине Сэму и спросил: «Цветной, ты собираешься голосовать?» Сэму было около сорока лет. Сэм отвечает. «Да, сэр». Он знал, что должен быть очень вежливым, особенно, с таким сукиным сыном, как Боб Хокет. А Боб и говорит: «Будешь голосовать за партию Линкольна, цветной?» Старина Сэм ответил: «Да, сэр».

Мосси замолчал, нахмурившись, посмотрел на кружку.

— Потом я не поверил собственным глазам, мэм. Боб говорит: «Нет. Ты не будешь голосовать, вообще!» Достал пистолет и выстрелил Сэму в голову!

Джулия ужаснулась.

— Я стоял, как вкопанный. Тупо смотрел на мертвого Сэма. А Боб, тем временем, спокойно убрал пистолет в кобуру. Да еще с довольным видом, словно сделал доброе дело! Тут мы услышали крик, от которого кровь застыла — клич южан времен войны. И увидели Гиба. Он бежал по тротуару, сбрасывая с себя одежду.

— Одежду? Боже, зачем?

— Да, мэм. Он бросил шляпу в одну сторону, куртку — в другую. Все происходило в ноябре. На улице было довольно холодно. Зат»ем, верите ли, снял рубашку. Под рубашкой ничего не было. Как будто не мог стрелять в одежде… Спрыгнул с тротуара. Полуголый, встал в стойку перед Бобом и сказал: «Я убью тебя, собака!» — Мосси заколебался, нерешительно глядя на Джулию, но решил рассказать все. — «Сукин сын, чертов у…» В общем, вы поняли, мэм. Боб презрительно посмотрел на Гиба и ответил: «Пора и тебя пристрелить, вонючий маленький…» Извините, мэм. Я не буду продолжать.

Старик откашлялся, поежился.

— Потом я увидел, как Боб потянулся к кобуре. Затем вспышка, грохот… Гиб стоял на одном колене, палец — на курке. Он влепил несколько пуль прямо в сердце Бобу. Боб был мертв еще до того, как упал.

— О! — Джулия в ужасе прикрыла рот ладонью.

— Лично я не одобряю стрельбу, мэм, — Мосси сокрушенно покачал головой. — Мне было очень трудно на войне. Я расстроился оттого, что на моих глазах два человека совершили убийство. Сначала Боб застрелил Сэма, потом Гиб убил Боба. Меня затрясло, потому что я сразу вспомнил о войне. Мне стало плохо…

Вспоминая, старик шевелил губами.

— Когда я пришел в себя, вокруг уже собралась толпа. Люди волновались, что-то выкрикивали. Ли Тейбор с кем-то дрался… Он был лучшим другом Гиба. Они почти никогда не разлучались. И представьте себе, здесь же стоял Гиб с револьвером в руках. Опустив голову, он плакал. Невозможно было поверить! Я никогда не видел его плачущим во время войны. А он держал в руке револьвер, дрожал от холода и плакал, словно обиженный ребенок.

Джулия, не отрываясь, смотрела на Мосси. Так ясно представлялась эта сцена, точно она сама при ней присутствовала.

— Почему он плакал?

— Точно не знаю. Может быть, испугался за себя? А может, сожалел о том, что совершил? Возможно, это было связано с Сэмом Скинером. Вы знаете, Сэм раньше был рабом. А Гиб считал, что сам, лично, помогал освобождать рабов. Наверное, эта мысль придавала ему мужества во время войны. Он был ведь совсем мальчишкой — наверное, лет пятнадцати-шестнадцати, когда все закончилось. Возможно, подростку легче обмануть себя и убедить, что высокая цель оправдывает потери и ужасы.

— Как страшно!

— Когда Гиб увидел, что Боб застрелил Сэма, он будто бы снова очутился на войне… — пожал плечами Мосси.

Джулия погладила Пчелку. Она была потрясена рассказом Мосси. Но ей хотелось услышать продолжение.

— А что сделал Эдвард?

Старик снова откашлялся и продолжал: