Едва переступил порог, он понял, что дело дрянь. Ее обуви не было. Первой мыслью, что она не ночевала дома и что у него будет для нее еще один ответный довод в ссоре, а потом… Оказывается, не было всей ее обуви и джинсовки, зонта и… Ванная опустела, полки и вешалки в гардеробной тоже.
Не сразу он заметил лист бумаги на стойке. Сначала выкинутый вместе со сковородой в мусорку ужин, приготовленный, видимо, для него.
После прочтения записки его тошнота усилилась в разы. Желудок сжался, и он еле добежал до раковины.
Он мог только предполагать, что знала Юля, и скорее всего это либо домыслы, либо речь о Ларисе.
Взявшись за телефон, он набрал сначала Мишу, надо оценить масштаб трагедии. Но его друг был сам чуть не в истерике. Лиля ему не открыла, не отвечала на звонки, а потом и вовсе отключила телефон. Дома ее нет.
Быстро приведя себя в порядок, Марк поехал за машиной и оттуда к Юле, на повторе пытаясь до нее дозвониться. Домофон тоже не отвечал. Проникнув в подъезд, он проторчал под дверью несколько часов, пока соседка не сказала, что она ушла еще утром и с сумкой.
Они созванивались с Мишей и искали девушек, но везде было глухо. Похоже, их бросили везде в бан, как и их подруги, судя по всему. Оставался один источник информации — Леха. Марк буквально рычал от того, что придется звонить ему. Но он не представлял, как найти Юлю и попытаться все исправить.
К счастью, Лехе позвонил Миша (который додумался не сказать про Юлю и Марка), и он ему сказал, что если Лили дома нет, то она либо у Юли, либо у Ани, либо у Ксюши. Где живет Ксюха, он знал, а Аня недавно переехала, и понятия не имел куда.
Решили ехать делегацией к Ксюше. Дверь открыл удивленный Егор. Как оказалось, его девушки дома нет, а адрес Ани у него вроде был записан, но надо посмотреть. Они топтались в прихожей, пока он ушел в комнату, где вдали от их глаз он написал сообщение Ксюше.
"Тут кавалеры твоих подруг, спрашивают Анютин адрес".
"Если ты им скажешь, то я тоже к ней перееду".
"Понял".
— Простите, парни. Похоже, не сохранился. А у вас что-то случилось?
— Да, похоже, мы немного накосячили…
— И от меня жена ушла.
— Оу. Что случилось-то? Может… чаю? Видок у вас немного… Помятый.
Пока кипел чайник, Миша уткнулся лбом в холодную столешницу, а Марк попросил чего-нибудь из морозилки и плюхнул на голову пакет с замороженными брокколи. Их рваные и путаные рассказы вызывали у Егора сочувствие, которое явно читалось на его лице.
— Вы, конечно, молодцы… Особенно муженек. Но раз вам их не найти, ждите, когда сами появятся. В понедельник же они обе на работу пойдут, где работают — знаете. А пока приведите себя в порядок и думайте, как вымаливать прощение будете. Если у них там баб-совет, то сейчас туда лезть вообще опасно. Это как добровольно в яму с гадюками. Хватать их надо поодиночке. А то там четыре злые мужененавистницы. Я их и в хорошем-то настроении побаиваюсь… А тут. Не, ребята. Идите, спите, мойтесь, ешьте аспирин и дуйте в ювелирный и цветочный, за какими-нибудь дорогущими духами, а с утра на пост.
Им ничего не оставалось, как согласиться. Лучшего пути пока еще мужчинами не было изобретено. Весь оставшийся вечер, Марк по крупинкам собирал события ночи. А ночью обнимал Юлину подушку, потому что не мог без нее заснуть. От наволочки пахло ее духами и шампунем. Он ругал себя, что позволил потерять контроль над ситуацией и так беспечно расслабился. Он знал, что Юля его не любила, а значит, вряд ли легко простит, за ним и так уже приличный список. Вопрос был в том — поверит ли она ему. И как заставить ее выслушать. Зная ее взбалмошный строптивый характер, он боялся, что она сделает глупость.
Ничего не оставалось, как ждать понедельника и молиться всем богам, чтоб она не ударила его при встрече в пах, а потом равнодушно не перешагнула, пока он будет валяться на асфальте, морщась от боли.
Глава 24
— Мама, я не знаю, кого мне еще просить, чтоб не пришлось потом расплачиваться… Мне нужна твоя помощь.
— Приятно осознавать, что твоему взрослому сыну еще нужна твоя помощь, но вот то, что к тебе он идет от безысходности… Не очень.
— Мама. Давай издеваться ты не будешь?
— Ладно. Попробую. А что за дело к матери в воскресное утро?
— Ты нужна мне на шоппинг.
— Чего?! Ты там с кровати упал? Головой стукнулся?
— Нет, но мне надо загладить свой небольшой косяк и нужно выбрать подкуп.
— Небольшой?
— Совсем крохотный.
— И ты поэтому не можешь справиться сам?
— Могу, но боюсь, что накосячу снова. Мне нужен консультант. Только отцу ни слова.
— А что я ему скажу? Куда я поехала в воскресенье?
— На шоппинг. Каждая уважающая себя женщина должна себя радовать обновками. Я угощаю.
— Подлиза. Поехали. Я сама заеду за тобой.