Нечаянно вышла замуж

— Это они кого-то поймали, значит сейчас придут хвастаться. Даже если там карасик размером с зажигалку, придется хвалить. Иначе надуются.

Вскоре, и правда, вернулись рыбаки, потрясывая блестящей чешуей добычи.

— Они оба ужасные рыбаки, это скорее какая-то форма медитации. Тишина, вода и безделье. Реально, только мужики могут часами просто сидеть и пялиться в одну точку, — Инга тихо разговаривала с невесткой.

— И общество жужжащих комаров и слепней их напрягает, похоже, меньше, чем женское.

— Просто те только жужжат и кусаются, но не заставляют их что-то делать. Даже, чтоб сделать им приятно… все, что нужно — это не шевелиться.

Юле было немного неловко, но все же атмосфера заговора и возможность подпольно немного поглумиться над мужчинами (особенно тем, что решил поиграть ее жизнью… да и его таким же высокомерным папашей) доставляли определенное удовольствие. Марк с отцом стояли такие гордые и самодовольные, один копия другого во всем — внешность, манеры…

— Похвастались? Молодцы. Теперь идите чистить. Только к реке и подальше, чтоб не привлекать мух и не закидывать все чешуей. А мы… Купальник есть? Пойдем добывать витамин Д.

Чуть дальше по берегу был песчаный пяточек пляжа. Расстелив там покрывала, женщины скинули одежду и стали устраиваться для загара. Юля сквозь очки рассматривала маму Марка. Несмотря на возраст, она была в отличной форме. Инга тщательно намазывалась кремом для загара:

— С возрастом кожу нужно беречь все больше, чтоб отсрочить тот момент, когда начнешь выглядеть как курага. С каждым годом у меня все больше и больше этих баночек, и я только и делаю, что что-то мажу. Еще и два сына дали мне кучу растяжек. Мой тебе совет: как забеременеешь, мажь все и сразу. Растяжки легче предотвратить, чем их убрать. Вообще, я рада, что мне есть с кем поговорить о женском и перемыть им косточки. Когда с нами еще и младший, я одна с тремя одинаковыми мужчинами. Иногда чувствую себя ксероксом. Оба вылитые отец во всем.

Инга читала электронную книгу, Юля слушала музыку и дремала. Послеобеденное солнце было не таким обжигающим и просто лежать и греться под его лучами, ни с кем не разговаривать, закрыть глаза и никого не видеть… Это именно то, что нужно!

— Юля. Юль! Ты уснула?

Кто-то вытащил наушник.

— Юля, проснись. Ты так обгоришь.

Рядом на корточках сидел Марк.

— Вот что ты за человек? Не даешь мне спать. Я в отпуске, черт тебя дери.

— Обещаю, что если ты это будешь делать в доме, я тебя не разбужу, но ты уже часа два так лежишь, и спина у тебя уже покраснела.

Юля потянулась к телефону, чтоб посмотреть на время. Тело и правда затекло, а кожу на плечах покалывало.

— А где твоя мама?

— Зашивала папе ногу.

— Что случилось?

— На битое стекло наступил.

— Ой!

— Порез неглубокий, но длинный. Неопасно, но неприятно.

Марк помог ей собрать и отряхнуть от песка одежду и покрывала. Юля натянула только шорты, не рискнув прикасаться к спине, пока ее не намажет. Они забрали брошенные Ингой вещи и пошли к дому.

Глава 19

Аккумулятор холода был приложен к ноге, а жена складывала аптечку.

— Боюсь, сегодня этот пациент не сможет заниматься мангалом, так что, Марк, — все дело на тебе. Отдаю тебе свою помощницу, у меня теперь есть стационарные руки. Будет сидеть и резать.

— Не вопрос. У тебя там нет пантенола? У нас кое-кто уснул на солнышке.

Юля отдала Инге оставленные ею вещи и пошла наверх, чтоб, воспользовавшись зеркалом, оценить ущерб.

Кожа и правда сильно покраснела, но волдырей не было. Ягодицы и бедра под шортами тоже припекало — как оказалось, краснота была и там. Через несколько минут дверь открылась.

— Эй! А стучать? Я переодеваться как бы шла.

— Стучать в собственную спальню к собственной жене — это странно, не находишь?

— Фиктивной жене.

— Это мы еще посмотрим.

Юля насупилась, но увидела у него в руке заветный баллончик.

— Придется тебе намазать мне спину.

— Как вижу не только спину…

— До этого места я дотянусь сама. Спасибо.

Марк снял колпачок и подошел к ней ближе.

— Убери волосы и развяжи лиф, иначе я запачкаю купальник.

— Вот еще! Пачкай.

— Не капризничай. Можешь прикрыться руками. Мы уже голыми в одной постели спали, а тут заскромничала.

Юля, чуть не рыча, подчинилась. Холодная пена быстро снимала жжение и приносила облегчение.

Не успела она и слово протеста вставить, как в два движения он закатал ее бикини и нанес пантенол на оставшиеся покрасневшие участки.

— Как пена осядет — ее надо будет втереть.

— Не вздумай ко мне прикасаться.

— Я хочу тебе помочь.

— Ага, спасибо. Ты мне уже напомогался. Чистота порыва сомнительна. Ты сейчас все еще первый спор доигрываешь? Или у тебя уже новый? Мне просто показалось, что первый сам собой решился, когда мы в ЗАГС пришли и назло всем неверящим шлепнули штампы в паспорта.

— Юль…

— Тшшш!!! Не перебивай меня!

— Понял, молчу.