Нечаянное счастье (СИ)

Глаза никак не хотели открываться, но любопытство оказалось сильнее слабости. Неимоверным усилием воли она всё же смогла слегка приподнять отяжелевшие веки. Сквозь ресницы удалось рассмотреть совсем немного, но и этого оказалось достаточно для того, чтобы накатил приступ паники. Комната, в которой она находилась, оказалась ей незнакома, и это не была больничная палата, в которой девушка могла бы очнуться после алкогольного отравления, а женщина, бубнившая под нос нечто невразумительное, точно не являлась медицинским работником. В своём причудливом одеянии угольного цвета она скорее походила на огромную чёрную ворону. Это впечатление усиливали блестящие побрякушки, которые женщина перебирала тонкими подвижными пальцами. Внезапно она оторвалась от своего занятия и неожиданно приятным голосом произнесла фразу на незнакомом языке. Было видно, что женщина настроена вполне дружелюбно и Алина осмелилась спросить:

- Где я? - её голос прозвучал неожиданно тонко, как у ребёнка. Женщина, которая, по-видимому, выполняла обязанности сиделки, нахмурилась, но тут же снова приветливо улыбнулась и протянула ей глиняную кружку с питьём. В том, что это отвар из трав, а не простая вода можно было убедиться, вдохнув его изумительный аромат.

После нескольких глотков Алину потянуло в сон. Пронизанный заботой голос женщины доносился как будто издалека, и уже не беспокоило то, что никак не удавалось понять, о чём она говорит. В конце концов, девушка смирилась с тем, что смысл сказанного от неё ускользает, и решила, что сейчас ей и впрямь лучше выспаться, отложив все расспросы на потом.

* * *

В следующий раз Алина проснулась от того, что кто-то сильно тряс её за плечо.

- Лотта, Лотта, - повторяла женщина одно и то же слово, напоминающее женское имя.

Алина вопросительно уставилась на женщину в чёрном. Та, увидев, что девушка проснулась, начала метаться по тесному помещению комнаты, размахивая длинными широкими рукавами, как крыльями, отчего сходство с вороной только усиливалось. Небольшой полотняный мешок в её руках был набит почти до отказа, но сиделка старалась впихнуть в него ещё какую-то тряпку отвратительного болотного цвета. Алине так и хотелось сказать: «Брось её. Зачем тебе эта старая ветошь?» Но она сдержалась, продолжая наблюдать за женщиной, с трудом пыталась понять, что тут вообще происходит. Сиделка не умолкала ни на минуту, но из всего сказанного Алине удалось выцепить лишь одно слово - Лотта. Видно было, как взволнована её новая знакомая. Она совершала слишком много ненужных движений, излишне суетилась и в результате смахнула чашку со стола.

- Осторожно! - только и успела сказать Алина, когда тяжёлая ткань рукава коснулась края глиняной посудины. Однако, её предупреждение явно запоздало. Чашка с грохотом упала на пол и разлетелась на части. Только тогда сиделка остановилась и замерла на месте, оглядывая дело рук своих.

- Что случилось? - спросила Алина, с трудом выговаривая слова. Горло отчего-то саднило, и она по-прежнему не узнавала свой голос.

Женщина посмотрела на неё с удивлением и снова произнесла несколько слов на незнакомом языке.

Поняв, что от собеседницы не добиться внятного ответа, Алина решила действовать иначе. Воспользовавшись языком жестов, она показала сиделке, что хотела бы умыться и причесаться.

Лицо женщины исказила гримаса жалости, и она поспешно склонилась над разбитой чашкой, собирая осколки.

- В чём дело? - спросила Алина, чувствуя, что совсем не хочет этого знать. Потом неосознанно провела ругой по волосам и застыла от ужаса. От её красы и гордости ничего не осталось. Совсем. Вместо густых волнистых прядей - короткие, колющие ладонь, волоски.

В комнате зеркала не было, и девушка сперва даже обрадовалась, что не увидит своё отражение. А потом вдруг решила, что глупо прятаться от проблем, и принялась осматривать себя с ног до головы. Длинная ночная рубашка в пол несколько затрудняла этот процесс, но уже первый беглый осмотр позволил Алине увериться в том, что она спит. Своё тело за двадцать пять прожитых лет девушка успела изучить досконально. Так вот, то, что она видела сейчас, не имело ничего общего с её руками и ногами. Рассматривать тело, скрытое под одеждой, не имело смысла. И так всё было ясно.

Вздохнув полной грудью от облегчения, Алина закашлялась и ощутила такую слабость, что едва успела дойти до кровати, чтобы со стоном опуститься на неё. Сон был пугающе реалистичным. Всё тело болело и ныло как после длительной тренировки.

Сиделка выбежала из комнаты и вернулась через минуту с новой кружкой, полной ароматного отвара. После нескольких глотков боль поутихла, но сонливости в этот раз не было. Напротив, слабость отступила, ей на смену пришла лёгкость и желание двигаться.