Нечаянные грезы

— Итак, как зовут вашего… друга?

— Аркадий.

— Фамилия, адрес, телефон. И не тяните, пожалуйста, время. Это не пойдет вам на пользу.

— Я не знаю его фамилии. Я звонила ему по телефону… — Муся с трудом вспомнила номер, который ей дал Левон. — Мы уславливались о месте встречи — обычно мы встречались возле гостиницы «Пекин» и ехали в какой-нибудь бар. Потом гуляли в Коломенском парке.

Следователь нажал на кнопку на столе и протянул вошедшему в кабинет лейтенанту листок бумаги.

— Проверьте номер телефона. Кто прописан по этому адресу и все остальное. Срочно. — Он повернулся к Мусе. — Убитый знал о ваших похождениях?

— Да. Это была его идея.

— Вы хотите сказать, он платил вам за то, чтобы вы стали любовницей этого Аркадия?

Муся кивнула, понимая, какое впечатление произвел на следователя ее рассказ.

— Левон очень хотел, чтобы Аркадий бывал у нас в доме. Он был влюблен в него. Аркадий сказал мне, что презирает гомиков. Поэтому Левон попросил меня стать любовницей Аркадия и…

— Так, значит, вы стали его любовницей?

— Нет. Мы договорились, что будем делать вид. Я сказала, что заплачу ему за это. Он хотел вернуть мне деньги, но я не взяла. Я устала от такой жизни, поверьте. Я так хочу покоя.

Зазвонил телефон, и следователь, молча выслушав, медленно положил трубку на место.

— Номер телефона, который вы мне только что дали, принадлежит обществу защиты животных. Там знать не знают ни о каком Аркадии.

— Но он всегда сам брал трубку, — рассеянно сказала Муся.

— Ладно. На сегодня достаточно. — Следователь встал. — Распишитесь вот здесь и можете быть свободной. Без нашего разрешения за пределы города выезжать не рекомендую. И прятаться от нас тоже не советую. На сегодня можете считать себя свободной.

Через час Муся очутилась в своей душной квартире, упала на диван и заснула как убитая.

— Если бы Топорков не увидел тебя случайно в Коломенском с этим твоим Аркадием, вкатили бы тебе лет восемь строгого режима, а то и все двенадцать. — Старопанцев смотрел на Мусю с жалостью. — Превратилась в настоящую мумию. Ну-ка ешь как следует. — Он придвинул к ней вазочку с зернистой икрой и блюдо с балыком. — Новые костюмы стоят бешеные деньги, а из старых ты скоро выпадешь. И откуда ты взялась такая доверчивая?

Муся пожала плечами и жалко улыбнулась Старопанцеву.

— Мне и в голову не могло прийти, что этот Аркаша профессиональный киллер. Мне казалось, они совсем другие.

Старопанцев игриво взъерошил ее густые темно-каштановые волосы, потрепал по щеке.

— Продолжаешь жить в волшебном мире детства. Добро со светящимся нимбом вокруг головы, а зло с чертячьими рогами. Так, что ли?

— Топорков сам познакомил меня с Левоном. Правда, потом он предупредил, что этот человек живет в мире хищников. Но я не придала его словам особого значения.

— Ладно, забудем о прошлом и будем жить настоящим. Согласна? — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. — Я по тебе скучал. Там совершенно другие женщины. Они любят мужчин только за деньги. Быть мо-жет, они правы — наш мир стал таким прагматичным и суровым. Но от этого тоска берет. Когда-то нам с тобой было замечательно вместе. С тех пор что-то изменилось?

— Изменилось.

Муся зажмурила глаза и отвернулась.

— Но я все так же тебя хочу. Я очень хочу тебя, Машенька.

— Мне надоело притворяться, Саша.

— Мне казалось, ты не притворялась со мной. Я ошибался?

— Я стала другой. Образовалась какая-то пустота внутри. Как будто из меня вынули душу.

— Это пройдет. — Старопанцев вздохнул и выпил залпом большую рюмку водки. — А может, и не пройдет. Ценю твою откровенность. Я сам во всем виноват — не нужно было оставлять тебя здесь одну. Да, я совершил непростительную глупость. — Он схватил Мусю за руку, и она от неожиданности выронила вилку. — Давай уедем куда-нибудь подальше? Ты и я?

— А как же мой контракт?

— Провались он ко всем чертям. Я продам этот курятник Рябцеву, куплю яхту, и мы с тобой будем бороздить морские просторы. Ты любишь море?

— Я его ненавижу.

— У тебя связано с ним что-то плохое?

— Это было слишком хорошо, чтоб повториться.

— Бедная моя девочка. Но я так просто от тебя не отвяжусь. Ты задела во мне самое чувствительное место. Еще ни одна женщина не сказала Сашке Старопанцеву «нет». Я сделаю так, что ты полюбишь меня.

— Мне кажется, я больше не смогу полюбить. Думаю, Господь отпускает нам определенную меру любви, ненависти, радости, печали. Я исчерпала все эти ощущения до дна. Я хочу только покоя. — Она вздохнула. — Но из тех, кого я знаю, ты мне дороже всех. Если не считать Ваньки.

Она все так же пять раз в неделю изображала Мэрилин Монро, распаляя человеческую похоть до опасной отметки. Но теперь Муся снова находилась под защитой Старопанцева и могла наконец спать спокойно. Они почти не виделись, если не считать коротких встреч в клубе, где Старопанцев появлялся каждый раз с новой девицей из числа тех, которые стоят кучу баксов. Он всегда был навеселе и смотрел на Мусю мрачно и почти недобро.