Нечаянные встречи

– Что-то еще? – спросила Кэт и обернулась.

В дверях стоял Даниил…

– Ну вот и закончился мой рассказ, – сказала Кэт и улыбнулась.

Она и игумен Сергий стояли на перроне железнодорожного вокзала в Иркутске. Шел мокрый снег. Они прощались.

– Кстати, совсем забыл спросить: а как же трава? Ее свойства…

Тут Кэт улыбнулась.

– Трава удивительная. Но чуда, которого все ждали, не произошло. Прав был преосвященнейший Мелетий – все в руках Божьих…

– Как бы мне хотелось, чтобы вы наконец-то обрели свое семейное счастье.

– Тогда благословите меня, святой отец.

И она склонились под его благословение.

По почтовой дороге возок с Кэт добрался до села Шуран, что располагалось в ста верстах от Якутска. Оставалось перебраться через реку, а там день-другой – и Якутск.

Падая и размахивая руками, навстречу почтовому возку бежал мужик.

– Стой! Стой, тебе говорю. По реке нельзя.

Возок остановился.

Запыхавшийся мужик уже был рядом.

– Лед еще не в силе. Вчера оттепель ударила. С час назад, как телега с продуктами под воду ушла. Никак нельзя вам сегодня далее ехать. Почту завтра и то на руках нести придется. И то если дождь уймется…

Река посинела. И никто не соглашался переправить англичанку на другую сторону. Она сама ходила из дома в дом по деревне, умоляя добрых людей помочь ей. И предлагала в вознаграждение все, что имела. Нашлись добрые и смелые люди, которые обещались, что если дождь в ночь уймется и к утру хоть трошечки подмерзнет, то они возьмутся благополучно доставить ее на противоположную сторону.

До самой зари молилась Кэт, стоя в углу на коленях перед образом, который был в доме, где они провели ночь. Теплая ее молитва была услышана. Ветер разогнал облака, а к утру мороз высушил дорогу. И тонким льдом затянулись лужи.

На заре шестеро молодцов, рыбаков по промыслу, выросших на этой реке, каждый с шестом или багром, привязав за спину нетяжелую почтовую поклажу, перекрестясь на церковный крест, взяли под руки Кэт, переобутую в мужские сапоги, и отправились в опасный путь.

Переход через огромную реку в такое время так страшен, что только привычный человек может совершить его, не теряя бодрости и присутствия духа. Кэт и сама с каждым шагом становилась все бодрее и даже веселее. Провожатые поглядывали на нее и приветливо потряхивали головами. И только перейдя на противоположный берег, когда опасность миновала, она почувствовала слабость. Но навстречу уже бежали люди. Ее взяли на руки и понесли к дому.

Там, лежа на кровати, она молчаливым взглядом поблагодарила своих провожатых. И раскрыла ладонь, в которой лежали сто рублей – все ее наличные деньги. Но честные люди не захотели ими воспользоваться: они взяли по синенькой на брата (по пяти рублей ассигнациями), и, выходя, один из них сказал на прощание:

– Дай Бог вам благополучно доехать…

И вот снова, как и десять лет назад, Кэт, уже вместе с сыном, сидят в приемной губернатора. В течение нескольких часов то появлялись, то исчезали какие-то озабоченные люди, лишь она одна терпеливо ждала.

Подошел секретарь.

– Вы подавали запрос о судьбе офицера лейб-гвардии Даниила Прокофьева?

Кэт поднялась со стула.

– Проходите, губернатор вас ждет.

Кэт вошла в кабинет губернатора Якутска. Сам губернатор стоял в глубине огромного кабинета, к тому же еще и спиной. Кэт выжидала, пока он обернется. И вот он медленно обернулся. Кэт увидела сильно постаревшего бывшего камергера двора его величества Сиверса.

Сиверс молча смотрел на нее, и лишь по щекам его текли слезы.

Женщина сразу все поняла. Но, прежде чем потеряла сознание и упала на пол, она вымолвила:

– Господи, за что?

Сиверс уже звонил в колокольчик.

В кабинет вбежал секретарь.

– Немедленно за врачом. Прислать сюда дежурного офицера и двух солдат с носилками. Немедленно… – отдавал необходимые распоряжения Сиверс и уже сам склонился над Кэт.

Когда Кэт открыла глаза, то поняла, что она находится в спальне губернатора.

Сам Сиверс сидел в большом кресле у камина. Увидев, что Кэт вышла из забытья, он встал с кресла и, подойдя к кровати, на которой лежала Кэт, аккуратно положил на подушку медальон с ее изображением, который, уезжая, она оставила Даниилу.

– Он все эти годы ждал тебя, – тихо сказал он.

– Я обещала ему, что обязательно вернусь.

– Ты хочешь знать, как…

– Нет. Прошу тебя, дорогой Сиверс, не надо. Я не хочу это знать. Я этого просто не выдержу. Пусть он остается в моей памяти таким, каким…

Кэт предалась своим воспоминаниям. И на время забылась.

Сиверс вернулся на свое кресло.

– Слава Богу! – произнес старик. – Впервые за двадцать лет она назвала меня дорогим. Знать, пришло время и мне умирать…

И старик-губернатор дал знак сыну Кэт продолжить чтение книги «Жития».

Вскоре Кэт Марсден вместе с сыном пришли на городское кладбище и нашли скромную могилку, в которой был похоронен казачий офицер Даниил Прокофьев. И присели на лавочку. Сидели уже долго, так как были все в снегу.