- Не стану утверждать так категорично, но, наблюдая за ними, отметил, как они не могли скрыть улыбок, когда видели наши слабые места, и хмурились, даже злились, когда замечали какие-то преимущества в обустройстве оборонительных сооружений или когда что-то не понимали. Их поведение мне не показалось игрой или притворством, и это не только мое личное мнение, Ваше Величество. Задание ненавязчиво следить и обо всем докладывать получили все воины, что были со мной.
Король задумался, а потом обратился к Торину:
- А что Вы думаете по этому поводу, граф?
- Ваше Величество, думаю, что с Саравией следует развивать только торговые отношения, а военные союзы, если возникнет необходимость, надо заключать не с ней, а, скорее, против нее, - ответил Торин. – Как я Вам уже докладывал, власть там довольно неустойчивая, если место Зилантана займет один из его сыновей, то возможна война между родственниками. Принять чью-то сторону означало бы участие в их распрях, возможную гибель наших людей, кроме того, вмешательство в дела султаната вызвало бы недовольство соседних государств. Даже если там установится лояльное к нам правительство, для поддержания его потребуется постоянное присутствие наших военных, тогда затраты, в лучшем случае, будут равны доходам. Таким образом, считаю, что ни с политической, ни с экономической точки зрения наше вмешательство в дела Саравии нам невыгодно.
- Благодарю, Торин, - проговорил король и после небольшой паузы спросил: – Надеюсь, я увижу вас на сегодняшнем балу?
- Мы там будем, Ваше Величество, - за двоих ответил Ален.
Торин не хотел себе признаваться, что он испугался, узнав, что Махуб собирается ухаживать за Оливией. Она могла не устоять, поскольку в течение нескольких лет никто не уделял ей внимания, если не считать тех любителей посмеяться над ней. А тут красивый мужчина с горящими черными глазами, обещавшими неизведанные чувства, которому она наконец-то понравилась! Торин запаниковал, поэтому решил подстраховаться и завести с ней разговор в отсутствие Махуба в столице. Он не ограничился вопросами и пространственными рассуждениями, и даже решил дать недвусмысленный совет, в котором рекомендовал держаться подальше от саравийцев. Ему показалось, что Оливия разделяла его точку зрения и не собиралась уделять внимание Махубу. Граф почему-то не сомневался, что на этом балу он обязательно получит ответы на некоторые вопросы.
Вечером, как обычно, принимала ванну и, задумавшись, взглянула на себя в зеркало. Я уже давно запретила себе это делать, чтобы не расстраиваться лишний раз. Увидев себя, от удивления застыла и вглядывалась в отражение, боясь поверить: кожа на лице и теле была чистая без единого пятнышка! Я подбежала поближе к зеркалу и стала вертеться, разглядывая себя со всех сторон.
- Нора! Ты это видишь? – радостно воскликнула я.
- Вижу, леди Оливия, - смущенно улыбнулась горничная. – С каждым днем Вы становитесь красивее.
Недоуменно посмотрела на нее:
- Я о коже говорю, ромашковые ванны подействовали! – и без перехода добавила: - Нужно послать за лекарем Клейтом, пришло время поговорить с ним и с отцом.
Когда вошла в кабинет отца, лекарь был уже там, он стоял возле софы, а в кресле около стола сидела мачеха.
- Леди Оливия! – воскликнул Клейт, не сумев скрыть своего удивления. – Вы изменились! Вас трудно узнать! Как это случилось?
- Добрый вечер! Благодарю, господин Клейт, и отвечу также откровенно: все люди, как люди, а я все хорошею и хорошею!
Ну, а что? Каков вопрос, как говорится… Отец улыбнулся, даже хмыкнул, мачеха возмущенно фыркнула и захлопала ресницами от моего не слишком скромного комплимента самой себе, а Клейт сначала смутился, а потом улыбнулся:
- Мне лишь остается заметить, что Ваш ответ отличается точностью.
- И объективностью, - добавила я.
Мы втроем рассмеялись, только Сибилла по-прежнему сидела и раздосадованно пыхтела.
- Отец нам необходимо поговорить в присутствии лекаря Клейта.
- Сибилла хотела бы поучаствовать в нашем разговоре, и я не вижу повода отказать ей, - мягко произнес отец.
- Повод есть и достаточно серьезный, - твердо сказала я.
- Хорошо, - тяжко вздохнул отец, виновато поглядывая на жену. – Но, хотя бы, скажи о чем пойдет речь.
- О здоровье моего брата Кайла, - ответила я, глядя ему в глаза.
- Тогда я просто обязана остаться! – вскочила мачеха. – Ты не смеешь мне указывать! Немедленно расскажи, что ты еще придумала!
- Сибилла! Оставь нас! – раздался громкий и резкий голос отца.
Я раньше не слышала, чтобы он говорил таким тоном, да и, похоже, не только я. Сибилла вздрогнула и замерла, испуганно глядя на мужа, я тоже с любопытством смотрела, как он моментально напрягся и из мягкого пушистого домашнего зверька превратился в настороженного, готового к прыжку, хищника.
- Если ты шутишь, Оливия…, - он не договорил, но в голосе его слышалась угроза.
- Такими вещами не шутят, - не отводя взгляда от его сердитого лица, ответила я.
Сибилла сначала осторожно пятилась, потом развернулась и выскочила за дверь. Отец так и остался стоять.