Нечего прощать [СИ]

— Да уж, — сказала Анастасия, — сами быдло, и методы у них соответствующие. Я бы таких стерилизовала, чтобы себе подобных не воспроизводили.

— Тетя, — возмутился Тимофей, — он же любит их дочь.

— Ну тебя, — махнула рукой Анастасия, — не хотела говорить, да придется.

— О чем? — встрепенулся Женя, а Рита с интересом прислушалась.

— Не дочь она им, вот что. И не должна она страдать из–за людей, которые вроде бы ее воспитали. Только понять не могу как она у них такая выросла.

— Что? — не понял Женя.

— Вы хотите сказать, что Соня не родная дочь Носовых? — вмешалась Рита.

— Да. Они взяли ее в доме ребенка. Насколько я знаю, Катя Носова уже не могла иметь детей к тому времени. Да все об этом знали. Потому они ребенка взяли в приюте. Я слышала что очень тщательно выбирали — из–за этого она без соответствующих, сама не знаю как это назвать, ну, особенностей приемных детей, — о своей скромной роли в истории лишения Кати возможности деторождения Анастасия благоразумно предпочла умолчать.

— А она, бедняжка, так мучилась все время, что предала их, — сказал Женя, — стоило мне о них плохо сказать, сразу сжималась вся. А когда гости были и себе позволяли что–то. Особенно Тимка. Он обожал смаковать описание того скандала.

— И продолжаю обожать, и сожалею что прав оказался. Надо было сильнее смаковать, — сказал Тимофей, — судя по рассказу бабушки это та еще феерия была.

— Женя, — сказала Анастасия, — иди наверх, Клара тебе сделает успокаивающий чай и попробуй уснуть. Я потом к тебе зайду.

— Не смогу я уснуть, тетя. Я как представлю, что она там мучается, а ведь я так ее люблю…

У Сони действительно было более худшее положение — она сидела в тесной каморке под лестницей и беззвучно ревела. Больше ничего в этой комнате делать было нельзя, поскольку не с чем. А Катя благополучно забыла о дочери, так как у нее самой внезапно открылась личная проблема с Виктором. Про Соню в веселом доме все быстро забыли.

В этом и состояла их разница с Гордеевыми — вокруг Жени крутились все. Его очень скоро увели в комнату, напоили чаем, согрели, успокоили и дежурили у него не отлучаясь — сначала Клара, потом Ирина и так по кругу.

Пока вокруг пострадавшего кружил в танце хоровод родственников Рита наконец нашла возможность поговорить с Тимофеем в силу открывшихся обстоятельств:

— Значит все таки дело в каких–то совсем старых разборках между семьями? — стала допытываться она.

— Ритуль, я тебе все уже рассказывал про тот исторический скандал. Причем в подробностях.

— А про то, что Соня не дочь им?

— Это я узнал одновременно с тобой, честное слово.

Они поднялись в комнату и только сейчас Рита обратила внимание на растения, которые занимали комнату Тимофея.

— Это же калатеи?

— Не только, — ответил он, — у меня в принципе большая коллекция растений семейства марантовых. В том числе и калатеи.

— А у Анастасии — гардении, у Ирины есть восковой плющ… Погоди минуту. У каждой комнаты есть знаковое растение?

— Да. Это при проектировании задумывалось.

— Так. У тебя — маранта, у тетки — гардения, у бабушки — восковой плющ. Что у остальных?

— Тебе зачем?

— Знаешь. Мысль меня посетила интересная. Рассказывай.

— У Антона знаковое растение — дипладения, у дяди Евгена — бугенвиллия, у Женьки — самое жуткое — камелии, не представляю, кто за ними ухаживает сейчас, а у Марины — фиалки. Но зачем тебе это?

— Спорим, что у следующей жертвы мы найдем что–то из того, что ты перечислил?

— Это уверенность или предположение?

— Я предлагаю тебе пари. Кстати, может нам новости посмотреть? Мы же все время узнавали об этом из новостей.

— Погоди, не меняй темы так быстро. Новости о чем, — Тимофей не совсем въезжал в детективные метания своей возлюбленной, — по пунктам, что за мысли с цветами?

— Мне кажется убийца указывает на тех, кто не причастен к убийствам столь оригинальным способом.

— Так, погоди–ка, — возмутился Тимофей, — ты хочешь сказать что убийца — один из моей семьи?

— Тим. Я только это предположила. Ведь цветы зачем–то он кладет перед тем, как убить в очередной раз.

Тимофей кивнул.

— А на хрена спрашивается?

Тимофей развел руками:

— Ты меня спрашиваешь так, будто этот убийца — я.

— Замолчи, и не смей так больше говорить. Тот кого я полюбила не смог бы убить мою бабушку.

— Хорошо. А новости?

— Какие новости?

— Ты хотела посмотреть новости, — напомнил Тимофей.

— Ах да. Ну я все–таки думаю, что Клавдия уже покинула наш мир. Или ее так оригинально похитили ее же доброжелатели?

— Давай проверим.

Тимофей и Рита забрались в Интернет и очень скоро нашли сообщение о смерти Клавдии Лживой, фотогалерею трупа и упоминание того, что ее нашли в Северодвинском парке.

— Я тебя боюсь, — заключил Тимофей, — ты просто оракул, честное слово.

Тем временем в другой комнате, в которой цвели дипладении царил сон. Но часы уже приближались к отметке в час дня, когда следовало проснуться и поехать на работу хотя бы для приличия.

Первым проснулся Антон. Несмотря на закрытые окна и занавеси в комнату все равно прорывался солнечный свет и он был почти везде. А с такой иллюминацией спать не всегда легко и приятно.