Нечего терять, или Мужчину делает женщина

Юрец подмял меня под себя и жадно поцеловал. Меня охватило неземное блаженство. Наверное, это и есть любовь. Господи, как страшно ее потерять, ведь это и есть самое незабываемое чувство на свете. Юрец целовал мои глаза. Я ощущала его родные, страстные объятия с таким жаром, которого никогда не чувствовала раньше. Если мой Юрьевич сейчас рядом со мной, если он любит и хочет меня, то это значит, что он только мой и я очень ему нужна. Мне хотелось принадлежать любимому мужчине, и это было самым величайшим счастьем. Я твердо знала, что самое высшее удовлетворение – доставить наслаждение человеку, которого любишь. От осознания того, что рядом со мной лежит такой мужчина, как Юрий Юрьевич, я чувствовала себя значительной и самой счастливой женщиной на свете. Юрьевич дал мне возможность познать чувство любви, и ради этого стоит жить.

Юрьевич уснул, а у меня бессонница. Я направилась в ванную, меня слегка пошатывало. Наверное, нервы. Голова шла кругом, но спать совсем не хотелось. Зазвонил телефон, и я поспешила снять трубку.

– Викуля, привет. Я тебя разбудила? Я проснулась и не нахожу себе места. Да и Вадима дома нет. На кухне какая-то кровь и осколки. Ты не знаешь, что здесь произошло?

– В твоего мужа стреляли.

– Что?!

– Вадима хотели убить.

– Кто?!

– Тебе виднее. Он же твой муж, а не мой.

В трубке воцарилась тишина. Я не на шутку перепугалась за состояние подруги и защебетала, как воробей:

– Послушай, он жив, ему просто прострелили легкое, он сейчас в больнице, завтра ты обязательно его навестишь.

– Давай выпьем, и ты мне все расскажешь подробно, – донеслось в ответ.

– Ну хорошо, давай выпьем.

– Я уже налила остатки водки.

– А я уже иду к бару и достаю из него бутылку шотландского виски.

Налив рюмку, я чокнулась с трубкой и рассказала Миле, что произошло в этот злосчастный вечер.

– Может, в него эта шлюха стреляла? – предположила Мила.

– Ты точно еще не протрезвела. Как же она могла выстрелить, если ты ее отравила? Вадим звонил ей домой и на сотовый. Все телефоны молчат. На реке никого не было.

– Ах, так. Значит, он ее обыскался. Перепугался, бедненький, что его давалка пропала.

– Немедленно прекрати! – прикрикнула я и налила себе вторую рюмочку.

– Я знаю, отчего это произошло, – Милка тихонько всхлипнула и снова чокнулась с трубкой. – Господи, и почему я не выпила эту колу сама? Вадим нашел другую потому, что я не могу иметь детей.

– Что?

– Я никогда не смогу забеременеть и родить ребенка.

– Твое заболевание не имеет никакого отношения к рождению ребенка.

– Когда я была больна, мне удалили матку.

– Как? Ты никогда не говорила мне об этом…

– А что, по-твоему, я должна была об этом кричать направо и налево? Беременность могла спровоцировать развитие злокачественной опухоли в яичниках. Разве ты не знала, что существует связь между молочной железой и яичниками? Меня стерилизовали.

– Даже если и так, это ерунда. Вы с Вадимом можете кого-нибудь усыновить. Многие семьи имеют приемных детей. Родители их любят и прекрасно с ними ладят.

– Знаешь, мы с тобой бывшие раковые больные и на нас всегда будет стоять клеймо.

– Неправда. Моему Юрьевичу глубоко наплевать на то, что было со мной раньше. И я уверена, что если бы со мной случилось еще одно несчастье, он бы всегда был рядом и помог мне справиться с любыми трудностями.

Я не сомневалась, что Мила не обратила внимания на мои слова. Она пила водку как воду и слушала только себя.

– Всю мою жизнь слово «рак» означало смерть. Я всегда боялась этого слова, а когда им болел кто-то из моих знакомых, просто сжималась от страха. А потом заболела я и тогда перестала относиться к этому, как раньше. Я не испугалась. Я просто хотела жить. Любой ценой, чего бы мне это ни стоило. Я излечилась и научилась не вспоминать про эту болезнь, но я никогда не думала, что именно она станет причиной разлада моей личной жизни.

– Не говори глупостей. Твоя бывшая болезнь тут совершенно ни при чем. – Я почувствовала, как к моему горлу подступили слезы отчаяния.

– Тогда почему он с ней связался?

– Не знаю.

– Но кто-то же должен за все это ответить!

– Мне кажется, что ответили уже многие. Любовница твоего мужа отравлена. В твоего мужа стреляли. Кто бы это мог быть?

– Ума не приложу. – Мила задумалась. – Он был отродясь никому не нужен. У него и дел особых никогда не было. Большие деньги не водились. Если в человека стреляют, то из-за денег, а у нас их не было.

– Человека убивают не обязательно из-за денег.

– Ты хочешь сказать, что могут быть еще какие-либо причины?

– Масса причин. Любовь, ревность, предательство.

– Если так, то, значит, в него его шлюха стреляла.

– Да как же она могла в него стрелять, если ты ее отравила?

Милкины рассуждения начинали меня раздражать.

– Получается, что я ее недотравила, и она осталась жива.

– Если бы она осталась жива, ты бы уже давно сидела за решеткой.

– Так куда она подевалась? Трупа же на берегу мы не видели!

– Не знаю.

– Прямо чертовщина какая-то или фильм ужасов.