Нечеловек

– Заткнись! – заорал Бабурин. – Заткнись… Я же сказал: конец их по делам их!

Планы немного изменились.

* * *

Дерьмо! Все настолько осложнилось, что впору в петлю лезть. Проблема… Куча проблем. И все с одним магазином. Закрыть бы его, да нельзя. Вся основная прибыль от него. Дерьмо!

Владлен осунулся и постарел за последнюю неделю. И все из-за проблем с этим магазином. Сначала там один за другим дохнут работники. Прямо эпидемия какая-то! У одной из манды кровища хлещет, другого пародия на автомобиль сбивает. Обухов в окно прыгает, Леся – под машину… Даже этот гомосек херов и тот не отстал – вскрыл себе вены! Хотя он-то меньше всего сейчас беспокоил Владлена. Неделю назад эта психованная Лариса написала заявление об уходе. Дерьмо! А сейчас налоговики насели…

Он остановил машину у шлагбаума и посигналил. Люди в форме показали ему отъезжать. Дерьмо! Эта дорога самая ближняя. Очень удачное расположение зданий. Первое здание от шлагбаума – детский дом, дальше суд, здание УВД напротив и немного в сторону, а за ним уже четырехэтажный монстр, бывшая гостиница «Кубань», а ныне налоговая инспекция. Все рядом. Было. Теперь в объезд, да там еще метров пятьсот пешком. Дерьмо! Какого хрена здесь случилось?! Влад вдавил педаль газа и выехал на улицу Первомайскую.

«Дерьмо! Дерьмо! Дерьмо!»

Он ударил по рулевому колесу. Жутко хотелось курить, а сигареты закончились. В пятидесяти метрах дальше Влад увидел магазин «Продукты». Черный «Хаммер» переехал через бордюр и встал, перегородив тротуар.

* * *

Курбан вылез из окна. Рана кровоточила. Он посмотрел по сторонам. Мусора наверняка уже рыщут по зданию.

«Суки! Почему все пошло не так? Почему этот херов наркоман начал валить всех?! Говорил же я Хасану, не бери этих фанатиков».

Курбан снял маску. Бритая голова блестела от пота.

«Какого хера он начал стрелять? Десять бойцов положил. Хорошо, хоть я вовремя сообразил и отстрелил ему его наркоманскую башку».

Бандит держал левую руку на ране. Сквозь пальцы сочилась кровь. Сука, зацепил все-таки! Курбан согнулся и перебежал открытое пространство до забора. Там он увидел небольшую стоянку перед магазином, на которой стоял «Хаммер». Курбан вывалился в дырку в сетке. Он все еще не верил в свое везение. Сегодня День милиции, что ли? Не очень-то они расторопны… От окна столовой, из которого выпрыгнул Курбан, и до забора он не встретил ни одного человека в форме. Эти сердобольные сейчас заняты тем, чтобы ни один судья не пострадал. Первым делом они начали эвакуировать людей из соседних зданий, одно из них было судом.

– Скольким пацанам я сегодня суд отложил? – улыбнулся Курбан.

Как замечательно все началось!.. Вчера вечером к шлагбауму подъехала «Газель» со стройматериалами и две «шестерки» с работягами, показали документы – и вот они в детском доме. Ремонтная бригада из Ставрополя приехала (по договоренности с заведующей) обновить жилище деткам. Благое дело.

В детдоме тоже все пошло как по маслу. Единственного охранника скрутили, а потом и расстреляли вместе с мужчинами и парнями поздоровей. Спустили их в подвал и… Курбан хотел еще пару пацанов убить. Неспокойные какие-то. Волчата. Подумал, что от них могут быть проблемы. А проблемы появились с неожиданной стороны.

Часам к семи о захвате детдома узнали практически все: телевидение, милиция… Бойцы впустили телевизионщиков и высказали требования. Все! Как говорил Хасан перед их священным походом:

– Требования – это хорошо. Требуй то, что им под силу выполнить. Тогда они не станут рисковать жизнью детей. Но не выполнение требований – наша цель. Наша цель – привлечь общественное внимание и запугать их.

– Хасан… – Курбан посмотрел на седого бородатого человека. – Ты не обессудь. Мы с тобой в Лебеде срок мотали. Ты же знаешь, я гоп-стопщик и жил только этим. Ты мне предложил большие бабки, обещал познакомить с влиятельными людьми, которые живут только верой в Аллаха и борьбой с неверными. На деле-то оказалось – нет никакой святости в их делах, все из-за денег. Они такие же, как я, разбойники и убийцы.

– Не все, друг мой, не все, – улыбнулся Хасан.

– Возможно, но с другими ты меня и не знакомил.

– Не забивай себе голову ерундой. Ты – воин и воюешь под знаменами Ислама.

«И воюю я с детьми!» Курбан не мог понять, что это – давно уснувшая совесть наконец-то проснулась, или не опохмелился с утра. До встречи с Хасаном он без стеснения забирал сумочки у дам, перед этим избив их. А сейчас…

– Но это же когда-нибудь закончится…

– И это мне говорит человек, объявленный во всероссийский розыск? Для тебя это закончится, когда тебя федералы завалят.

«Завалят… Суки! Пока мне везет».

Все началось часов в семь утра. Этот обдолбанный придурок начал расстреливать пацанов. Шамку Боташева, Альберта Дотуева, Мурика Салпогарова, Русика Гебенова, Серегу Колбасюка, Мадинку Гогиеву. И еще, еще… Хлопок за хлопком. Сука!