Нечестивцы

Он по-прежнему не двигается. Ждёт. Заставить себя шевельнуть губами, ещё раз, дотронувшись кончиком языка до нижней….и всё же сдаться. Отстраниться от мужчины, чтобы глубоко вдохнуть закончившийся в лёгких воздух…и наткнуться на его злую, какую-то раздражённую ухмылку.

— Я…я не могу сама. Ты….научи меня. Пожалуйста

***

Схватил за лицо, схватил за затылок, всматриваясь в глаза которые наполнились слезами. Да что ж с тобой не так, а? Ведь что-то не так. Я чувствую. я ощущаю кожей, что где-то есть…где-то есть скелет в непролазном черном как сама смерть шкафу. Но не могу найти. Помню свое разочарование когда понял, что она не девственица. Как будто выдрали что-то изнутри. Но, блядь…я и распутства не вижу. Не умеет она. Это правда. Кожей ощущаю. Или же лжет так умело как никто и никогда не лгал.

Хотя…хрен его знает с кем она там переспала. Наклонился к ее лицу и тронул губами не губы, нет…тронул ее скулу. Едва касаясь языком, оставляя мокрую дорожку. К подбородку, вверх, между нижней губой и подбородком. А потом потереться о ее губы своими. И неожиданно для себя самого со стоном наброситься на ее рот, проталкивая в него язык, сплетая с ее языком. Руки зарылись в волосы, потянули вниз заколку распуская белокурые локоны. И меня уже ведет от ее губ, ведет от дыхания, от несмелых движений языка. Оторвался от ее рта и хрипло прошептал.

— Я говорю — ты делаешь и что-то получится. Повторяешь за мной…шевели языком.

Удерживая за шею, но теперь не сильно, всматриваясь то в глаза, то на ее припухшие губы, обводя их языком и снова набрасываясь на них.

***

Закрыть глаза потому что так легче. Так легче переносить любые прикосновения. Даже такие лёгкие, почти невесомые. К лицу, к подбородку, к скулам. Стискивая всё сильнее свои пальцы, чтобы не стиснуть челюсти от осознания, что мокрые почти нежные касания не причиняют боли. Слишком непривычные, слишком осторожные? И в следующую секунду вцепиться пальцами уже в его предплечья, услышав стон. Как будто он хотел…хотел же? сам поцеловать меня. Больше никакой нежности. Терзает рот губами, затем-языком. Ласкает им мой, проводит по зубам, и так же резко разрывает поцелуй, заставив распахнуть глаза в ответ на его слова и мысленно кивнуть самой себе.

Сильнее сжать пальцы на коже рук, когда хватка мужской ладони на шее ослабела. И вновь закрыть глаза перед тем как позволить себе ответить. На поцелуй. На поцелуй Нармузинова. Не думая о том, КТО он. Сосредоточившись только на влажных и мягких, в то же время настойчивых ласках…именно ласках его губ. Языком пройтись по его нижней губе, повторяя за ним, слегка посасывая её. Как делает он с моей верхней. Чувствуя, как впи ваются его пальцы в затылок, притягивают к его лицу. ещё ближе. Так правильнее? так удобнее отвечать. Когда почти вжимает в себя. Когда слегка прикусывает мои губы, заставляя тихо зашипеть. И тут же зализывает их, успокаивая. Ещё сильнее в него пальцами, потому что…ноги подгибаются. Об этом все говорят? о том, как подкашиваются колени, и если бы не трюмо сзади и не его крепкая рука, схватившаяся за мою голову, я бы упала?

Позволить себе оттолкнуть его, чтобы сделать вздох. чтобы жадно глотнуть чёртов раскаленный кислород. И посмотреть в его лицо, в расширившиеся зрачки, черные как сама ночь. наткнуться на его внимательный взгляд. о чем он думает с жтим пламенем, разгоревшимся в самых зрачках. И едва не возненавидеть себя за нечаянно вырвавшееся:

— Мне нравится…давай ещё, Нармузинов

***

В голове все еще пульсирует ее "пожалуйста" пульсирует так словно бьет каждый раз током по венам. И каждый ответ на мой поцелуй заставляет кровь вспениться, вскипятится до пузырей обжигающих изнутри потому что никогда раньше не отвечала. И меня затрясло, меня вывернуло так, что я покрылся капельками пота, а от возбуждения член окаменел и все вены на нем болезненно вздулись узлами.

Давай еще…Как пошло, как на хрен пошло это звучит и мне срывает все планки. Срывает так, что я весь буквально трясусь от страсти.

— Нееет, — шепчу в ее опухшие, такие красные губы, — давать будешь ты, девочка.

Тронул ее губы пальцами, надавил на нижнюю. заставляя маленький рот открыться.

— Оближи их, — голос сорвался и я не дожидаясь ее ответа погрузил пальцы ей в рот, другой рукой сажая ее на трюмо, — оближи так чтоб они были мокрые, пососи их.

Послушно делает как я говорю и мне кажется мои яйца сейчас на хер взорвутся. Я поступательно двигаю пальцами у нее во рту. Хочется сильно, до самого горла…но не сегодня. Сегодня она…блядь, она меня попросила по другому. И я сам ХОЧУ. Я ХОЧУ ее по другому.