Нечестивый союз

— Вскоре после того, как ребенка похитили, Ричард получил письмо с угрозами. Там говорилось, что он должен незамедлительно прекратить любые попытки расследовать деятельность сатанинских сект, или ребенка ждет неминуемая смерть. Ричард подозревал, что секты имеют прямое отношение к убийствам городских потаскух. Поэтому ему пришлось прекратить поиски убийцы. Кстати, Ричард единственный из моей семьи, кто отказался вступать в общину Пришествия. Он заявил, что не желает оказаться в ситуации, когда его долг перед общиной вступит в противоречие со служебным долгом.

Наконец-то странное поведение шерифа получило объяснение, отметил про себя Бартоломью. Теперь понятно, почему при каждой встрече с Бартоломью и Майклом он принимался громогласно извергать угрозы. Угрозы предназначались не столько для доктора и монаха, сколько для тайных осведомителей главы общины Пришествия. Шериф доказывал, что ставит палки в колеса расследования. Тем самым он надеялся сохранить жизнь ребенку. Неудивительно, что в последнее время бедняга пребывал на грани умопомрачения.

— Значит, ваш сын полагал, что убийства гулящих женщин — дело рук де Белема? — уточнил Бартоломью.

— Он рассказал мне, что на пятках всех убитых женщин кровью был нарисован круг, — кивнул Талейт. — Так преступник подтверждал, что совершает убийства по воле общины Очищения. Но стоило Ричарду начать дознание, и его ребенка похитили.

Но если преступником действительно является де Белем, почему он с такой горячностью умолял найти убийцу Фрэнсис? Доктор потряс головой, словно пытаясь привести в порядок разрозненные мысли. Противоречия упорно не желали разрешаться.

— Единственной уликой, по которой Ричард мог определить, кто же похитил его сына, было письмо с угрозами, — продолжал Тал бит. — Разглядывая пергамент, он обнаружил на нем следы желтой краски.

— И лишь по той причине, что де Белем занимается окрашиванием тканей, вы вменили ему в вину похищение ребенка? — недоверчиво пожал плечами Майкл. — Но в городе есть и другие красильщики.

— Нет, ты ошибаешься, — возразил Бартоломью. — В последнее время красильным ремеслом в Кембридже занимается один де Белем.

Стэнмор изрядно надоел доктору сетованиями на то, что де Белему удалось захватить монополию и взвинтить цены. Другого красильщика невозможно было найти не только в Кембридже, но и на много миль вокруг.

— И все же эта улика не представляется мне убедительной, — упорствовал Майкл.

— Я не все сказал, — произнес Талейт, и в голосе его послышалось легкое нетерпение. — За день до смерти Исобель Уоткинс явилась к Ричарду. Вам наверняка известно, что она была девкой де Белема. Так вот, она рассказала, что у него в доме случайно зашла в тайную комнату. Там она обнаружила труп молодого козла, а также птиц и летучих мышей в клетках. Но более всего ее напугал детский плач, доносившийся неведомо откуда.

— Говорите, она видела птиц и летучих мышей? — уточнил Бартоломью, припоминая зловещий ритуал в церкви Всех Святых.

— Черных ворон и летучих мышей, огромных и омерзительных, — глядя прямо в глаза доктору, подтвердил Талейт. — И мертвого козла. Без сомнения, вы знаете, что козел является символом нашей общины. Две ночи назад в церкви Всех Святых состоялась ужасающая церемония — вы оба, судя по всему, видели ее собственными глазами. Вы помните, как под сводом церкви появились черные птицы и мыши, как на алтаре возник труп козла. До сегодняшнего дня я не связывал рассказ Исобель с отвратительным ритуалом, свидетелем которого имел несчастье быть. Он поверг меня в такой ужас, что я попытался выбросить из головы события этой ночи. Но стоило задуматься, как разум мой озарила догадка.

— Если ваш сын уверен, что ребенка похитил де Белем, почему он не явился к нему в дом в сопровождении солдат? — спросил Бартоломью. — Что мешало шерифу вернуть ребенка, лишить де Белема возможности диктовать ему свою волю и выяснить, каким образом убийства связаны с общиной Очищения?

— Я советовал Ричарду поступить именно так, как вы говорите, доктор. Но жена его решительно воспротивилась. Она боялась, что де Белем убьет ребенка, едва Ричард переступит порог его дома, — вздохнул Талейт. — Мой несчастный сын колебался в нерешительности. К тому же хотя его осведомители постоянно следили за домом де Белема, они ни разу не видели ребенка.