Нечестивый союз. Рассвет тьмы

Возле огромного, в три человеческих роста, витражного окна стояла женская фигура в черном балахоне с капюшоном. Лунный свет призрачным саваном струился сквозь стекло, очерчивая стоящую серебряным ореолом. Взгляд женщины был устремлен даже не на стекло, где фигурки людей и ангелов плясали в выгравированном орнаменте, а сквозь него, уносясь в бескрайние просторы веков, туда, где память былого рисовала призрачные картины прошлого.

В залитой ярким светом оранжерее стояли двое. Девушка в зеленом платьице, подчеркивающем ее хрупкую фигурку, смотрела на второго участника этой прелюдии. Он возвышался над нею, почти два метра ростом, статный, величественный, безукоризненно красивый – если яркий свет можно классифицировать по красоте. Его блестящие доспехи отливали золотом, одеяния светились белым. Единственное, что выбивалось из этой ангельской красоты, были огромные крылья кроваво-алого цвета. В руках он держал огромных размеров косу, которая также светилась алым сиянием.

– Мизраэль, ты бы хоть одежду поменял, а то после того, как тебя «повысили», не гоже расхаживать в таком виде, – улыбнувшись, сказала девушка.

– Успеется. У меня сейчас и так очень много работы. После того, как Отец решил, что люди должны после смерти попадать в Чистилище, у меня просто не стало свободного времени, – отмахнулся архангел. – Вот и сейчас, я пришел, чтобы ненадолго проститься с тобою – мне нужно уйти, выполнить, так сказать, одно важное поручение.

– Ты же ненадолго? – Спросила Эла, ее сердце сжалось, когда она представила себе длительную разлуку с любимым.

– Нет, конечно. Думаю, лет за пять управлюсь, – грустно улыбнулся в ответ Мизраэль.

– Хорошо, я буду тебя ждать, – Эла приникла к этой божественной фигуре, трепеща, словно лист на сильном ветру. Архангел обнял ее и, по-отечески поцеловав в лоб, бережно отстранился.

– Мне пора. Я надеюсь, что ты дождешься меня, Эла! – и Мизраэль взмыл вверх, маша мощными крыльями.

– Я обязательно дождусь, слышишь! Я клянусь тебе! – Прокричала Эла в след улетающему представителю Небес.

– Госпожа… – Этот тихий, вкрадчивый голос ворвался в воспоминания, словно внезапный порыв холодного ветра. Картинка событий подернулась пеленой и исказилась. Эрлина мотнула головой, прогоняя наваждение прошлого и обернулась. В дверях старой, побитой временем оранжерейной, стоял Эр’Лон, глава разведки Могильного Шпиля, перебирая пальцами и немигая глядя своими желтыми немигающими глазами.

– Что там, Эр’Лон? – Спросила Эрлина, голос ее, вначале дрогнувший, сразу обрел свою силу и властность.

– Вернулись наши лазутчики. Новости желают доложить лично.

– Хорошо, пусть ожидают, – холодно бросила богиня Смерти и неспешно направилась к выходу.

– Слушаюсь, Госпожа… – Эр’Лон поклонился и, не издавая ни звука, удалился. Когда он ушел, Эрлина внезапно остановилась почти на выходе и еще раз осмотрелась.

В некогда красивой, светлой оранжерейной теперь царил полумрак, дикий плющ заплел почти все стены и окна. Только самое большое осталось не тронутым, почти не изменившись за все столетия. Словно его оберегали от разрушительного действия времени. Цветы, что прежде росли – завяли, только красавицы-розы остались, переродившись со временем в дикие кустарники с маленькими бутонами и острыми шипами. Небольшой фонтан в самом центре оранжерейной теперь представлля собой полуразрушенное строение былых мастеров, утратив свое прежнее величие.