Нечестная игра

Тем не менее можно было заметить, что, хотя Джемма держала его за руку, ее глаза по-прежнему были устремлены на меня.

Джордан продолжал листать фотографии, рассказывая нам о своей собаке. Белль смеялась, а Джемма высоко держала подбородок, словно Джордан ее любимый пони, а не приятель. Как только парень убрал свой телефон, Белль сжала колено Джеммы.

– Да, отличный выбор, Джем.

Джордан улыбнулся, обнимая Джемму.

– Она – тоже.

Джемма улыбнулась ему как раз в тот момент, когда подул легкий ветерок, отбросивший несколько прядей ее волос на его лицо. Джордан смахнул их, заправляя за ухо, от чего у меня перехватило дыхание.

Я понятия не имел, сработает ли этот безумный план, и как долго мне придется наблюдать за тем, как он вот так прикасается к ней.

И, должно быть, Белль почувствовала это мое внутреннее волнение, потому что гениально разыграла наш следующий ход.

– Бррр, – наигранно произнесла она, дрожа и скрещивая руки на груди. – Нам стоило выбрать день потеплее.

Джемма улыбнулась.

– Не знаю, мне нравится холод. Осень – мое любимое время года.

Мое тоже.

Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не произнести эти слова вслух, не усадить Джемму к себе на колени и не попросить ее рассказать мне все, что ей нравится в этом времени года.

Вместо этого я взглянул на Белль, которая смотрела на меня широко раскрытыми глазами, как будто я пропустил реплику.

Я приподнял бровь, и она поджала губы, бросив взгляд на мою толстовку.

Ой.

Прочистив горло, я встал, снял толстовку и передал ее Белль.

– Вот, – сказал я. – Надень мою толстовку.

Белль просияла, прижимая руку к груди и глядя на меня снизу вверх.

– О боже. Это так мило. Спасибо, Зак.

Я пожал плечами, садясь обратно, словно в этом не было ничего особенного, однако чувствовал на себе прожигающий взгляд Джеммы.

Белль натянула толстовку поверх своей, утонув в ней. Она зарылась в нее, делая глубокий вдох.

– Ммм, – пропела она. – Так вкусно пахнет. Мне нравится твой парфюм.

Я усмехнулся, игриво натягивая капюшон ей на голову. Она оттолкнула меня и поправила прическу.

– Тебе идет.

Белль улыбнулась, потянулась за пивом и обратила свое внимание на поле. Затем заговорила с Джеммой, делая вид, что ничего не произошло, и попросила ее объяснить, что означают слова, написанные на табло. И хотя Джемма отвечала на каждый вопрос, говоря сквозь стиснутые зубы, взгляд был прикован ко мне.

Во время исполнения гимна мы все встали и не садились до момента окончания жеребьевки. Наша команда выиграла, поэтому она первой выполняла бросок. Мы играли против «Пэтриотс» – многократных чемпионов, поэтому нашей команде нужно было показать свою лучшую игру, если они хотели победить сегодня.

И не только они.

Когда мы снова заняли свои места, я обнял Белль и приготовился наблюдать за первым периодом, хотя не ожидал того. Мне хотелось поступить иначе. Завись все от меня, я бы просто пригласил Джемму поужинать, или в кино, или в долбаный зоопарк. Я бы дал ей понять, что она – единственная девушка, которая меня интересует, и что я не причиню ей боль.

Но когда ее лучшая подруга утверждает, что знает способ получше, – кто я такой, чтобы говорить ей, что она неправа? Белль знакома с Джеммой много лет, и, если судить по ее реакции за последние десять минут, у меня возникло ощущение, что Белль не ошиблась в своей теории.

Мне не импонировал данный способ решения проблем, но это была моя последняя отчаянная попытка завоевать Джемму Манчини, что означало либо все, либо ничего.

Время для игры.

Джемма

Я собираюсь убить ее.

Я собираюсь буквально обхватить руками ее изящную шею и трясти до тех пор, пока она не перестанет дышать.

Последние два периода я пыталась отговорить себя от убийства. Делала все, что могла, дабы сосредоточиться на Джордане – безумно привлекательном докторе с очаровательной собакой, который был обязан привлечь мое внимание. Но ничего не вышло. Я не слышала ни слова из того, что он говорил, и не чувствовала бабочек в животе, когда тот держал меня за руку или убирал волосы с моего лица, потому что все мое внимание оказалось сосредоточено на двух засранцах, сидящих рядом.

Белль – моя лучшая подруга. Она являлась таковой со времен старшей школы, когда мы сблизились из-за нашей взаимной ненависти к алгебре. Она была рядом, когда умер мой дедушка, а я – когда ей впервые разбили сердце. Она помогла мне встать на ноги после смерти Карло, а я помогла ей построить империю в области дизайна интерьеров.

Так почему же тогда она пришла на футбольный матч, на который, как я знала, ей было наплевать, и увивалась за парнем, который, как ей прекрасно известно, мне нравился?

То есть он мне не нравился – не в романтическом плане. Но он мой друг, и примерно три недели назад подарил мне лучший оргазм. Я вовсе не ставила на нем крест или предъявляла на него свои права, и пусть я и сказала ей, что не хочу с ним отношений, но все же… девчачий кодекс был нарушен.