Нечисть (ЛП)

Прищурившись, Аот внимательно рассматривал горы, но именно Яркокрылая заметила предполагаемых путников и указала ему на них. Барерис карабкался по узкой, каменистой дороге, на его боку висел меч, а лук был привязан поперек спины. За ним летел Зеркало; вне боя и на солнечном свету он выглядел, словно едва заметный сгусток тени.

Сложив крылья, Яркокрылая нырнула и приземлилась перед ними, преграждая им путь, пусть это и не было тем, что именно хотел Аот. За спиной Барериса, в долине, виднелась Тазарская крепость, маленькая, словно кукольный домик. Внутри неё и в окружавшем её лагере царила суета, вызванная скорым отбытием; это зрелище напомнило Аоту муравейник.

– Мне нужно следить за своими людьми, – произнес он. – Нужно собрать вещи. У меня нет времени за тобой гоняться.

Барерис пожал плечами.

– Тогда не гоняйся.

– Значит, мне нужно позволить тебе выбросить свою жизнь на свалку? Когда я увидел, что твои пожитки исчезли, то понял, что именно ты хочешь предпринять. Это безумие. Даже если тебе удастся опять отыскать крепость некромантов, ты же не можешь штурмовать её в одиночку.

– Я не один. Зеркало решил последовать за мной.

– И все же это – безумие.

– Те, с кем я должен сражаться – это Ксингакс и его соратники. Вы, солдаты, решили не атаковать их – увы, мне не повезло, но это не значит, что я должен отказаться от исполнения своего долга.

– Я понимаю, почему ты хочешь уничтожить Ксингакса, но всю мощь своей ярости ты должен приберечь для Сзасса Тэма, ведь именно на нем лежит главная ответственность за преображение Таммит. Ксингакс был простым исполнителем его воли.

Рот Барериса сжался.

– Полагаю, что это так.

– Тогда иди с армией на восток, идиот! Для таких, как мы, это единственная возможность навредить Сзассу Тэму. Сейчас как раз для этого самое время. Если мы позволим ему взять Безантур, то потом у нас уже не будет шанса его остановить. Ксингакса ты можешь уничтожить и позже.

Несколько мгновений Барерис потратил на раздумья, а затем произнес:

– Хорошо. С одним условием.

Аот фыркнул.

– Я проделал весь этот путь, чтобы удержать психа от самоубийства, и он ещё выставляет мне какие-то условия! Ну, чего же ты хочешь?

– Грифона. Наверняка кто-то из них потерял своего наездника во время боя. Позволь мне полететь с тобой на запад.

– Ты когда-нибудь летал на грифоне?

– Нет, но ты можешь научить меня, а я песней установлю связь между собой и своим животным. Ты видел, как я проделывал это раньше.

Теперь пришла очередь Аота погрузиться в раздумья. Барерис и Зеркало могли оказаться бесценными союзниками во время последующих боев, но в то же время он понимал, какую опасность могут представлять боевые действия для новичка.

– Прошу тебя, – произнес Барерис. – Только что ты назвал меня сумасшедшим. Я знаю, что только в шутку, но порой я и правда чувствую, что вот-вот сломаюсь. Но это легче переносить, когда я убиваю тех, кто изменил Таммит. Мне проще будет сражаться рядом с тобой, а не плестись день за днем вместе с войском в надежде, что в конце пути нас ждет битва.

– Ну хорошо, – произнес Аот. – Мы найдем грифона, который остался без хозяина, и посмотрим, удастся ли тебе зачаровать его.

– Это уже будет больше, – сказала Яркокрылая, – чем ты когда-либо делал для меня.

Глава 15

22-27 Киторна, год Возвышения Эльфийского Рода

Дорога к Приадору вела почти параллельно Первому Откосу, и северные легионы растянулись по всей её длине на целые мили. Барерис понимал, что ему и его товарищам придется оставить основную часть орды в покое, по крайней мере пока на небесах светит солнце. В открытом бою у него и его товарищей не было и шанса против настолько превосходящих сил.

Но разведотряды – это совсем другое дело. Лишившись их, армия фактически окажется обречена на блуждания вслепую. Поэтому Грифоний Легион, или то, что от него осталось после боев в Пиарадосе и Проходе Тазара, разделился на меньшие отряды, чтобы охотиться на вражеских разведчиков.

Аот со свистом указал концом копья на цель. Проследив за его рукой, Яркокрылая увидела на равнине всадников. Наездники снизились, нетерпеливый грифон Барериса сложил крылья ещё до того, как бард подал ему сигнал.

Когда северяне заметили их, двое воинов устремились прочь – возможно, их лошади от страха понесли. Остальные, очевидно, осознали, что не смогут тягаться в скорости с грифонами, и вскинули луки.

Одна стрела полетела в Барериса, и его грифон повернул в сторону. Бард начал постепенно смещать свой вес, чтобы помочь ему, и грифон раздраженно взвизгнул.

Но стрела все же пронеслась мимо, и мгновением позже грифон обрушился на лучника и его пегую лошадь и вонзил в них когти, опрокидывая на землю.

Барерис огляделся. Вокруг грифоны кромсали своих вопящих противников когтями и клювами; судя по всему, прекрасно обходясь и без помощи наездников. Но не все враги оказались повержены. Некромант в алой робе, выглядывавшей из-под плаща, провыл слова силы и начал творить магические пассы. От движений его рук в воздухе оставались мазки тени.