Нечисть редкого вида

Однако доктора, похоже, не теряли надежду «раскрутить» меня в конце-концов и упорно, что называется «на голубом глазу», продолжали предлагать то одно, то другое так, будто у них уже имелась для меня запасная печень и они просто жаждали «пристроить» ее «в добрые руки» за кругленькую сумму за операцию, разумеется! Однако, я держалась стойко и погуглив очередное «чудодейственное средство», упрямо отказывалась проверять, а не оно ли вдруг окажется той самой панацеей?! Ведь как давно известно, лучшее средство от головной боли – это гильотина! Вообще-то мои стойкость и недоверчивость были вполне объяснимы: восемь лет назад почти так же «залечили» мою маму. И да – правильный диагноз ей был поставлен в результате вскрытия. Так что действительно: «В каждой шутке, есть только доля шутки» и зачастую, эта доля исчезающе мала…

***

Той ночью, когда все переменилось, мне не спалось. Я сидела на подоконнике распахнутого настежь окна и с наслаждением вдыхала ароматы пробуждающейся природы. Обширный парк, который окружал очередное лечебное учреждение, дарил их мне целыми букетами, нимало не скупясь. Мне даже холодно не было, хотя первоначально я собиралась закутаться в одеяло.

Перепуганный моей болезнью папа, категорически отказывался забирать меня домой, хотя здесь по-прежнему меня не лечили, а только снова и снова обследовали, будто соревнуясь в постановке самых экзотических диагнозов и высказывая самые нереальные гипотезы. А от их «давайте попробуем» у меня уже оскомина возникла! Я даже свой стандартный ответ изменила и теперь отвечала: «Пробуйте! А потом скажите мне, как ВАМ это понравилось!»

А когда очередной, убеленный сединами дядечка «со степенью», попробовал мягонько меня укорить за эти слова, я ему ответила, что напротив, мои слова совершенно справедливы, так как в этом случае, мы с ним окажемся в равном положении, поскольку у него, так же как и у меня, по диагнозу, показаний к приему не имеется! На что он только хмыкнул, развел пухлыми ладошками и удалился с поля словесной дуэли, укоризненно покачивая головой.

Так что сейчас я тупо «отбывала свой срок» и мне просто мучительно хотелось туда, в парк, а лучше в лес, на свободу! Стены благоустроенной VIP палаты давили и душили, а огромная, как астраханский арбуз луна, висела, казалось, на расстоянии вытянутой руки и так и манила наружу.

В каком-нибудь другом месте, я бы наверное даже вылезла в окно, чтобы нарушая режим и установленные правила, все же прогуляться по ночному парку, но тут, с трехметровыми потолками старинного здания бывшей графской усадьбы, мой третий этаж, увы, становился недосягаем для побега! Я еще раз, глубоко, прямо до боли в грудной клетке, вздохнула и в шутку потянулась распахнутой пятерней к луне:

– Ну, же! Видишь, как мне тут плохо?! Забери меня!

И совершенно не удивилась, когда меня будто сквозняком вытянуло в окошко и я увидела у себя под ногами кроны старых неохватных лип, которыми был богат здешний парк: видимо сон все же добрался до меня, да еще какой замечательный! Радостно засмеявшись я понеслась куда-то, наслаждаясь знакомым с детских лет ощущением полета. Оно было совсем таким, какое я запомнила, почти каждую ночь летая во сне тогда, давно, в те счастливые годы, когда еще не знала какой мучительной бывает боль потерь, а от жизни ждала только радостных и добрых подарков!

После маминой смерти я то ли как-то сразу повзрослела, то ли горе, тяжким грузом легшее на детское сердце, придавило и мои сны, но они больше не дарили мне восхитительного ощущения полета, сколько бы я не просила об этом засыпая… Бога? Мироздание? Высшую силу? Да хоть кого-нибудь, лишь бы откликнулись! А потом смирилась еще и с этой потерей и уже совсем было перестала надеяться. А сейчас, пьянея от сумасшедшего восторга, я подумала только, что страстно желаю, чтобы этот замечательный сон продолжался как можно дольше, а лучше – вообще не заканчивался никогда!

***

Утренний обход застал меня сидящей на застеленной кровати в моей домашней одежде (здесь она хранилась в шкафу и ею можно было пользоваться для прогулок), в ногах у меня стояла спортивная сумка с моими пожитками…

– Доктор, – обратилась я к главврачу, возглавлявшему этот обход, – должна Вам напомнить, что я уже давно совершеннолетняя и вполне дееспособная, поэтому попрошу подготовить мою выписку или дать мне на подпись бумагу об отказе от дальнейшей госпитализации! И пожалуйста, поскорее. Я планирую покинуть ваше заведение не позднее, чем через час.

Дальше, минут пятнадцать, я только и делала, что всячески отбрыкивалась от их увещеваний, но успеха добилась только пригрозив, что просто вызову сейчас наряд полиции и напишу заявление об насильственном удержании. В ответ на угрозу доктор достал телефон и быстро нашел нужный номер:

– Алексей Алексеевич, пожалуйста, переговорите с вашей дочерью, а то она уезжать собралась, – и нажав на громкую связь, вручил мне свой навороченный смартфон.

Я приняла трубку и ни дав отцу сказать ни слова, заявила самым непререкаемым тоном, на который вообще была способна: