Нечисть в мегаполисе

- Асенок, давай ты сама. Хорошо? - улыбнулся мне мой Кир. - Ну, не вышло, ты же пыталась...

- Нет, - я со злостью рванула его за руку. - Перестань сейчас же.

- Тихо, тихо. Ш-ш-ш-ш-ш, - Кир обнял. Поцеловал. - Давай. Домой. Там папа и мама. Ты там нужна.

- Нет. Нет, - я тихо всхлипнула и оттолкнула ликантропа.

- Да, Настена, - гаркнул Кир. - А я? Ну кому я нужен?

- Мне нужен, - шептала я, обнимая мужчину. - Мне.

- Ты себе другого найдешь.

- Кир.

Мужчина зашипел. Выругался и со злостью саданул кулаком по песку вперемешку с пеплом.

- Настя, солнышко, ну, пожалуйста... Ну ради меня.

- Я ради тебя сюда приперлась, - я зарыдала.

Кирилл вздохнул, обнял, прижал сильно-сильно к себе.

- Зайка. Я тебя очень люблю. Я никого не любил. И, наверное, не полюбил бы. Пожалуйста, ради меня, уйди. А? Тебе жить нужно дальше, ты же сможешь...

- Я без тебя не смогу, - тихо шепнула я. - Как я жить буду, если ты здесь растворишься?

- А ты помни обо мне, а ? Помни, - Кирилл осторожно вытер мне слезы. - И я буду рядом. А ты будешь жить и меня вспоминать...

А я снова зарыдала, понимая, что вытащить одна его не смогу. Не справлюсь. Сил не хватит. Это я, моя вина, что Кир сейчас здесь. Отчаяние лишало сил дышать и думать. Только боль... безграничная, неконтролируемая. Я предала его. Предала всех тех, кого клялась оберегать и защищать, тех, кто нуждался во мне. И вот, вот она, плата. Судьба не терпит предателей и изменщиков... Вот она, моя кара.

- Так. И чего сидим, чего ревем? - раздалось над ухом. - Я, между прочим, здесь уже не в первый раз, и мне тут еще тогда не понравилось.

Реветь я перестала. Уставилась на Федьку, совершенно не прозрачного Федьку, стоящего надо мной.

- Федя?

- Ага, это я, - кивнул мой полтергейст и присел рядом с Кириллом. - Я за тобой сразу пошел, только так, чтобы ты не видела, - и уже зло добавил. - И как нить порвала, тоже видел...

- Вот и молодец, - кивнул Кир. - Хватай Аську, и дуйте отсюда.

- Не понял? - напрягся призрак.

- Он идти не может, - пояснила я.

- Тогда будем в партизан играть, - кивнул полтергейст. - Кирюха, ты в войнушку играл?.. Вот, ты у нас раненый будешь.

Кирилл глаза закатил, но отбиваться сразу от двоих настырных спасателей уже сил не было. И вот мы двинулись по пустыне -  бледный Кирилл и мы с Федей, изображающие костыли. Я продолжала коситься на небо, где все так же сновали черные смерчи. А зрение у них отменное.

- Теперь найти бы дорогу, - шепнула я.

- Еще бы найти ее незаметно... - задумчиво протянул Федор, глядя в небо.

Они приближались. Черные вихри один за другим обрушивались на землю, заставляя пепел тучами взмывать вверх.

- Федя, дуй домой, - рявкнула я, наблюдая за бурей в пустыне.

- Ага, щас, - огрызнулся призрак. - Там Семен, он меня кошмарить за тебя будет, я лучше тут останусь.

Тьма приближалась. Кирилла шатало все сильнее, меня тоже потряхивало от страха. А главное, никакой надежды на спасение. Нить моя потерялась, было бы время - нашли бы, а так... Я крепче обняла Кирилла, схватила за руку Федю. Я судорожно соображала, что делать, и старалась не поддаваться панике. Но как не поддаться, если ты уже без секунды никто? И было до безумия страшно за тех, кто сейчас стоял рядом. Стыдно за то, что втравила во все это Федьку. Он же мог переродиться. А Кир? Не уберегла, не защитила. Хотелось выть и грызть глотки темным тварям. Но что я могу? Молиться о спасении... Слова пришли сами. Поднялись из глубины души, а руки потянулись к шее, где на тесемке висел простой оловянный крестик.

Свет - это маяк, так может, выйдет? И я бормотала про себя молитву, прося о спасении. Не себя. Двух безвинных душ, ставших жертвами обстоятельств. Ни один ни другой не заслужили быть здесь. А я? Я о себе вообще в этот миг не думала. Мои грехи - моя расплата. Так отчего платят те, кто даже не был рядом со мной в те моменты? Я ощущала крепкие объятия Кирилла, впервые в жизни чувствовала пальцы Феди, сжимавшие мои. А еще слышала свист и грохот приближавшейся тьмы. Слезы текли по щекам, боль разрывала сердце. Так не должно быть. Не может все закончиться так, не должны добро и свет гибнуть, поглощенные тьмой. И земля дрогнула, совсем близко, над ухом потрясенно вздохнул Кирилл, Федя выговорил что-то крамольно не членораздельное. Все, что я помнила далее, - это оглушительные хлопки исполинских крыльев и свет. Слепящий, выжигающий глаза свет, и... Я вывалилась в реальность, судорожно глотая ртом воздух и щурясь от света лампочки.

- Настенька... - в грудь мне бухнулся заплаканный Семен.