Нечистая, неведомая и крестная сила

Так, в Двиницкой волости (Волог. г., Кадник. у.) разбойник-атаман. прозванный за свою неуловимость "Блохой", приставил к своему кладу целую свору злых рыжих собак. Кузьма Рощин, грабивший в Муромских лесах купеческие караваны, оставил после себя множество кладов в так наз., Рожновом бору. Это предание настолько свежо, что некоторые старожилы называют даже по именам его сподвижников и укрывателей {К последним причисляют, между прочим, господ Боташовых, деятельность которых описана Мельниковым в его романе "В Лесах".}. В Брянских лесах, и вообще в южной лесной части Орловской губ., также называют много мест, где скрыты клады, зарытые полумифическим разбойником Кудеяром. Говорят, что над камнями, прикрывающими эти сокровища, не только вспыхивают огоньки, но два раза в неделю, в 12 часов ночи, слышен бывает даже жалобный плач ребенка. Этот Кудеяр (время деятельности его с достоверностью не указывается) на всем пространстве великорусской украйны, от Саратовского поволжья, вплоть до устьев Десны, до некоторой степени предвосхищает славу самого Степана Разина. Сверх вышеупомянутых орловских местностей, в семи уездах Воронежской губ. существуют урочища, носящие его имя. Указывают, например, его "лог", памятный ставками многочисленных табунов украденных им лошадей, его лощину "мертвушу" -- притон шайки, "городище" среди Усманского громаднейшего казенного леса, окруженное высоким валом и обрытое широкою канавою, даже со следами въездных ворот, и затем множество ям и курганов его имени, в которых находили человеческие кости, кинжалы, пики, бердыши, кольчуги, кольца, перстни, татарские монеты и проч. Вот почему не уменьшается страсть к отысканию кладов в Усманской даче, внушающей своим мрачным величием невольный страх и порождающей в народе смутные рассказы о том, что здесь заметны даже следы канавы, по которой намеревались некогда спустить целое озеро, наз. "Чистым", чтобы достать со дна его, из огромных выходов и погребов, бочки золота и серебра, сундуки с дорогими камнями и мехами, даже целую старинную карету, сплошь наполненную деньгами, и т. п. Страсть к легкой наживе повсюду расплодила множество кладоискателей, которые до такой степени увлекаются идеей быстрого обогащения, что зачастую кончают однопредметным помешательством. Эти несчастные маньяки вызывают бесконечные насмешки и, сплошь и рядом, делаются жертвами обмана. За дорогую цену нм продаются особые "записки кладов", к их услугам находятся руководители, заведомо приводящие на пустое место, заранее прославленное и искусно обставленное всеми признаками таинственного урочища и т. д. Вот несколько образчиков таких помешанных фанатиков. Один из известных симбирских кладоискателей занес в свою "запись" о кладах следующий эпизод: "А вот нищий Василий Семеныч доподлинно взял поклажу в селе Красной Поляне, а научил его, как взять -- заштатный дьякон: все больше молитвами отчитывал из требника Петра Могилы. За тем требником ездили мы три раза в Ливу (село Корсунского уезда) да дорого просят: сто рублей. да еще надул подлец-лубянишные глаза Евсейка, а денег обобрал много. На что был богат Филипп Чистяков: -- четыре расшивки {Совершенно исчезнувшее теперь на Волге, украшавшее пристани пестро размалеванное, грузовое судно, большое, парусное и плоскодонное.} имел -- да и те все прожил в клады.-- Одначе, Бог поможет (заключает свою запись неисправимый фанатик-кладокопатель), весной возьмет малу толику. Есть у целовальника под горой книга "Немая строка": по ней вызывать можно".

И умирая, не поживившись ни единым кладом, этот старик закончил свою запись следующим завещанием, напоминающим бред умалишенного:

"А как Бог велит, -- поучает он своих детей, отчитываем Разину поклажу, только первое на перво сто рублей, как помру, отошлите дедушке в Божью церковь, ко Владимирской Божией Матери. А мать, чтобы не знала: все в питейный угодит. А золото, куда положу -- шепну опосля, смотрите только, как бы обменяли: чай все крестовики {Совсем исчезнувший и ставший нумизматической редкостью, серебряный рубль времен Петра с крестом из четырех букв П, который, конечно, ни в каком случае не мог очутиться в разинских кладах.}. А если уж менять, так из под виду, а для казны места немного. А святую икону, что на поклаже лежит, освятить доведется".

В воронежской украйне прославился другой убежденный чудак, исходивший весь тот край вдоль и поперек, разыскивая клады Кудеяра, между которыми один состоял из 60 парных воловьих подвод серебра, 10 пудов золота и целого лотка драгоценных камней. Около этого помешанного образовалась целая толпа плутоватых пособников из мещан и отставных солдат, являвшихся с предложениями заговоров и записей, таинственных талисманов. завернутых в грязные тряпицы, вроде комка глины, добытой в полночь с могилы удавленника, помогающего, как известно, добыче кладов.