Нечистая, неведомая и крестная сила

В настоящее время присвоенная честь и то значение, которое приписывалось Власию в доисторическую эпоху, сохранились более в народном календарном языке, чем в церковных празднествах и обрядах. Власия зовут «бокогреем» и «сшиби рог с зимы» за то, что память этого греческого великомученика падает на 11 февраля, т. е. на то время, когда зимние холода часто становятся более мягкими и морозы уже не столь велики. Солнце начинает сильно пригревать, и в тамбовских краях говорят, что «с Власьева дня полоз саней покатится и корова бок греет», что значит в переводе на общепонятный язык, что следы шагов и полозьев, остающихся в феврале на снегу, начинают «лосниться», а это и называется «полоз покатится». Замечают также, что выпущенная на прогулку скотина, ввиду того что на дворе еще очень холодно, старается встать так, чтобы солнышко ударяло на нее. Те же тамбовцы на Власьев день стараются вообще не работать в расчете предохранить свой скот от падежа. Молитвы во время самой эпидемии обращаются, помимо всех других святых, прямо к Власию: «Св. Власий, дай счастья на гладких телушек, на толстых бычков, чтобы со двора шли – играли, а с поля шли – скакали». Эта вера цельнее убереглась в черноземной России, где давние выселенцы из коренной и срединной Руси, удаленные от влияния Москвы и Киева и дошедшие до полного отчуждения на окраинах государства, до сих пор являют образцы полного двоеверия. В коровниках и хлевах ставят образ св. Власия. Запасаются подобными иконами от владимирских ходебщиков, на случаи общих молебнов, как, напр., в первый день выгона скота в поле, и в особенности в день Преполовения и во время падежа скота. С иконою св. Власия обходят без священника больных: овцу, барана, лошадь и корову, связанных хвостами и выведенных на деревенскую площадку. По обходе зараженных гонят их за село, в овраг, и там, в память языческих обрядов, побивают животных камнями и припевают: «Мы камнями побьем и землей загребем, землей загребем – коровью смерть вобьем, вобьем глубоко, не вернешься на село». Затем на трупы набрасывают усердно столько щепы и соломы, чтобы сделать костер, способный спалить всех четырех жертвенных животных без остатка. Так поступают в Чамбарском уезде (Пензенск. губ.). В резкую противоположность этому обычаю на глухом севере, напр. в Кадниковском уезде Вологодской губ., чествование Власьева дня знаменуется многолюдным молебствием, съездом целых волостей и бесчисленными молебнами (простыми и водосвятными) в промежуточное время между заутреней и обедней. Это празднество сопровождается также следующим местным обычаем: на особые столы, а за недостатком их прямо на церковный пол, кладутся караваи ржаного хлеба, который священники кропят святою водою и хозяйки скармливают скотине. «Власьев день» (пишут оттуда) – праздник по всем приходам на три дня и больше. Варят пиво, покупают водку, приглашают всю родню – словом, празднуют широко и разгульно. В обилии вологодских жертвенных хлебов, таким образом, до некоторой степени, богатая храмами северная лесная Русь сберегала родственное племенное сходство с малоцерковной черноземной украйной Великороссии. Зато на севере, в среде более раннего заселения страны, с примечательной последовательностью и в явной неприкосновенности, сберегались на окраинах всех древних лесных городов храмы во имя священномученика Власия, намеренно строившиеся некогда на главных городских выгонах (в Вологде, Костроме и др.). Там же, где власьевские церкви вошли в срединную черту городов (как в Москве, Ярославле и проч.), они служат лишь мерилом и показателем постепенного роста городского населения. Вместе с тем все эти города представляют собой однородные картины – в дни, посвященные церковному празднованию св. великомученика Победоносца Георгия и св. муч. Флора и Лавра, с тем приметным различием, что в первом случае главная роль принадлежит женщинам, во втором – исключительно мужчинам. На этих двух праздниках и сосредоточивается, собственно, всенародное молитвенное настроение в пользу тех домашних животных, которые составляют основу и главную поддержку всего домашнего строя жизни и деревенского быта. По смыслу этого закона и самые празднества являются выдающимися, обставленными доступной торжественностью и очень яркими проявлениями слепой и твердой веры в могущественную помощь святых защитников и покровителей. Эти два праздника, по их распространенности, мы имеем полное право назвать именно всенародными и всероссийскими.

VII. Касьян немилостивый