Нечисти (сказка-война)

Гавриил Семарович ни слова не вымолвил, только стоял, начисто перекрыв собой дверной проем в родительскую комнату, и смотрел на Нику.

– Ну, ты пока снимай куртку, туфли необязательно… А я сейчас, гляну, как там у меня…

Денис с детства был приучен соблюдать порядок в своей комнате, но ему нужно было, не вдаваясь в объяснения и подробности, впустить с улицы Морку, что он и сделал. Впустил, наказал вести себя прилично и побежал обратно в прихожую. Ника захотела было снять туфли, но выяснилось, что свободных тапок в доме нет. Денис, чтобы снять неловкость, тоже остался в ботинках и повел Нику в свою комнату…

– Мамочка родная!… Кто это?

– Не бойся, это Мор, наш говорящий ворон. Иди сюда, Морка, иди ко мне…

Денису было приятно, что Ника прячется за ним и держит его за плечи, так бы и стоял сто лет…

– Какой огромный!… Я знала, что вороны крупнее ворон, но чтобы настолько… Какой он страшный… Ой, он на меня смотрит…

– Да не бойся ты, Морка у нас очень хор-роший, хор-роший… Да, Морик?

– Кр-рови! Мор-рику кр-рови!

– О-ой… Денис, ну, пожалуйста… Я его боюсь!…

– Зря боишься, он очень добрый и заботливый. Морка, иди к себе. Ника скоро привыкнет и я тебя выпущу и все будет хорошо…

Мор как только глянул на рассвирепевшего юного хозяина, так сразу без дальнейших разговоров полез к себе на насест, нахохлился и даже отвернулся, чтобы уж полностью угодить Денису.

Юность всесильна: десяти минут не прошло, как Ника отошла от первых впечатлений и во все глаза впитывала новые… Окна с видом на Марсово поле, прозрачная вольера, ковры на стенах, оружие на коврах, параметры компьютера – все это было очень круто и необычно в ее понятии, и Денис, который и сам по себе ей нравился, стремительно превращался для нее в прекрасного принца. Только вот…

– Денис, а сколько твоей маме лет?

– Маме?… Тридцать пять. А что?

– Вау! Я бы ей больше двадцати пяти никак не дала… Она у тебя… строгая, наверное? – Ника запнулась с эпитетом. Это ей, Нике, шел от Ольги Васильевны холодок под сердце, а Денису она – родная мама. – У нее очень модный стиль «вамп».

– Почему вамп? – Денис впервые задумался о том, как выглядит мать… Чудно: даже с ее манерой накладывать косметику – на двадцать пять она едва ли смотрелась, скорее на двадцать… А отчего так? Надо будет спросить…

– Ну, она такая худенькая, невысокая, но стройная, бледная, волосы в каре… А глаза какие… Глаза, губы… Классический «вамп». А она натуральная брюнетка?

– Да, всегда такая.

– Странно: мама брюнетка, папа тоже, а ты – рыжик. А папа у тебя что – новый русский?

– Да нет, с чего ты взяла?

– Ну… так… Накачанный, суровый… Фредди Крюгеру тут ловить было бы нечего…

– Это ты напрасно. Уверяю тебя, он куда умнее, чем кажется. Между прочим, знает латынь, иврит и древнегреческий.

– Извини, это я так пошутила неудачно. Да, я смотрю предки у тебя супер-пупер… А…

– Денис, – в комнату, постучалась мать. – Мы с папой отойдем на полчасика, нам нужно съездить кое-куда, ненадолго… А вы пока идите на кухню, я вам все разогрела, будьте сами себе хозяева. Ведите себя хорошо.

– Ну мам!… – Денис сорвался с кресла, чтобы поскорее захлопнуть дверь и не дать матери сказать еще что-нибудь этакое, бестактное…

– «Ведите себя хорошо», – немедленно передразнила Ника. – А что, мама привыкла, что в компании девушек ты ведешь себя плохо?

– Да… Предки, что с них возьмешь… Она вообще не привыкла видеть меня с девушками. – Денис прислушался. – И с ребятами тоже… Свалили. Редкое счастье, между прочим, пош… пойдем есть. Мама вкусно готовит.

– А почему у вас так темно везде, электричество экономите?

– Нет, – удивился вопросу Денис. – А… всегда так было, не знаю даже и почему. Нам с мамой вроде как ультрафиолет вреден, поэтому всюду шторы, впрочем, не задумывался.

– А где у вас…

– По коридору до конца и направо. Выключатель слева у двери. Включай свет по пути, чтобы всюду было светло.

Грибной суп исходил паром, его не надо было греть, а два ломтя свинины в микроволновке должны были дойти до нужной кондиции за три с половиной минуты. Денис, как и мать, хлеба не употреблял вовсе, а отец любил дарницкий, другого в доме не было, и Денис быстро нарезал четыре куска – должно хватить с запасом. Апельсиновая фанта… а кофе потом, вместе…

– Ма-а-а!!!! – В коридоре грохнуло что-то, видимо, из фарфора. Денис выронил черпак и помчался на истошный вопль.

– Что? Что? Ника, что с тобой!… Очнись, ну, что такое? Слышишь меня?

Ника, белая от ужаса, с трудом отвалилась от стенки, левой рукой вцепилась Денису в рубашку, а указательным пальцем правой ткнула в сторону родительской спальни, говорить она не могла, зубы стучали неровно и часто…

– Что там такое… А!… Ф-фу-х, Ника, как ты меня напугала своим криком… – Денис рассмеялся. – Кукол боишься?

– К-кукол?… Это… это…

– Это мягкая игрушка, выполненная в виде гигантского паука. Она неживая.

– Я… видела… она ш-шевелилась.

– Неужели? А может, это простой сквозняк? Хочешь, пойдем проверим?

– Нет!!! Она точно шевелилась! Лапы…