Нечисти

– Не дам, Силыч. Пусть здесь спит. Остановись. – Ирина Федоровна почернела лицом, под губой пробились желтые клыки, взор был ясен и непримирим. Поперек двери упали три стальные полосы, прикованные к дверным косякам, из стали же сделанным.

– Спасибо, баб Ира. Петр… Силыч, ты понял нас, что мы с Ириной Федоровной решили?

– Слышу.

Полосы стали ржавой трухой и неслышно осыпались. В руках ойкнувшей Лены автомат превратился в плюшевого олимпийского мишку.

– Ты прав, Сашка, не время спорить. Может, и я чуток растерялся… Но две ведьмы хором каркают – значит действительно мир перевернулся. Гы-ы. Сашка, слышь, пока едем, ты научи ее с предохранителя снимать. Федоровна… А Федоровна… присмотри. Пусть спит, пока… Ну ты понимаешь… Но Мурмана я возьму, так что тебе за двоих сторожить придется. Гы-гы-гы… Да еще и Васька поможет… О-о – когти… смотри какой тигр… карликовый…

* * *

– Сегодня великий день, сын мой. Я тебя люблю, я тобой горжусь, ты – это все, что у меня есть на свете.

– Да? А Ленька? Ты же всю дорогу его тетешкаешь да над ним воркуешь?..

– Не говори гл… Ленька – это Ленька, он очень хороший, но нельзя же сравнивать. Сейчас я доглажу тебе брюки, рубашка уже готова, доглажу, и сядем обедать. Любишь карасиков на второе?

– Конечно! Мелкие?

– Ну… с ладошку длиной, как ты любишь… – Мать протянула ладонь, чтобы Денис мог оценить размеры обещанного. Денис подхватил ее ладонь своей, церемонно изогнулся и чмокнул в пальчики.

– Мам, ты у нас умница, чародейка, спортсменка и просто красавица.

– Ну что ты несешь, какая чародейка… И вообще это слово… неправильное, пошлое… не нашего круга. Брысь отсюда. Я вас с отцом позову, когда понадобитесь.

Денис послушался и пошел в большую комнату, к отцу, как он его до сих пор называл по маминому примеру.

– Пап, а как же так?..

– Что именно?

– Из того, что я успел усвоить за последние дни, мы действительно стоим выше этой дурацкой нечисти по могуществу, знаниям, перспективам… А мы столько лет от них прячемся? Не они от нас, а мы…

– Все верно. У тебя вечность впереди, освоишь и вечные вопросы, и философию, но на бытовом уровне дела обстоят так: мир постматериальный, типа загробный, если вульгарно, почти исключительно наш, по всему спектру, снизу доверху. Мир материальный, наземный, как мы его называем, пока ничей. Он должен быть и будет наш, но сегодня нечисть активнее нас, здесь они связаны различными путами куда меньше, чем мы, они как муравьи или клопы в каждой щели. Прихлопнуть любого – запросто, но их очень много. Сегодня вечером этому должен быть положен предел. И в ближайшие год-сто мир, его маленькая наземная часть будет полностью очищена. Маленькая, говорю я, если сравнивать с той, что накопилась за многие тысячелетия, однако это вся ноосфера земная. Так что тебе придется потрудиться.

– Мне? Одному?

– Это уже как ты… вы пожелаете и решите. Но сначала, сегодня вечером, твоя инициация. Слава уже все необходимое подготовил, теперь следит за светилами… Объяснить, как это ему удается среди бела дня?

– Спасибо, – рассмеялся Денис, – я и так догадываюсь… Единственное, чего не пойму: куда они денутся, светила, с расчетных орбит без его догляда?

– Никуда, ритуал велит.

– А это больно будет?

– Никто не знает, кроме… Вытерпишь, я полагаю.

– Па, а ты… хотел бы быть на моем месте?

– Праздный вопрос… бесполезный. Типа: «О чем пахнет нейтрино?» Ты волен создавать любые конструкции вопросов, но осмысленные ответы могут соответствовать только вопросам, смысл имеющим.

– Как уныло и скучно. Я все это изменю… в наземных чертогах… Отменю логику и здравый смысл.

– Это уж как тебе будет угодно. Мать зовет… Идем?

– Идем. Погоди… Ты рассказывал, что они создали монстра, гомункулуса, мое наземное альтер эго… Как с ним?

– Мы искали его все годы. География бесследных исчезновений наших посланцев намекает, что он вполне может быть нашим соседом по дому. Ну я преувеличиваю; естественно, все в округе досконально проверено, но тем не менее… Он будет найден и уничтожен. Лучше раньше, чем позже. Он должен был совместить в себе все худшие стороны нечисти и «человека разумного». Отвратительный коктейль. Смерть его, надеюсь, не будет легкой для него.

– Моя мама – тоже человек, не забывайся.

– Виноват, прости, пожалуйста. Твоя матушка, великая наша Госпожа, лучшая из людей… но, извини, здесь начинаются теософские дебри, а мы с тобой не очень в них сильны… Человечество, быть может, и не столь плохо само по себе, да путь его гадок и неровен. Во многом – нечисть тому виной. За этим и призван ты: жить в мире бренном и постигать его, исправляя. И повелевать им во славу Отца Твоего и на всеобщее благо… Еще что хочешь ты узнать? Спрашивай?

– Потом… Пойдем, пап, а то нас половником от кухни погонят, а сегодня караси со сметаной, между прочим… Да… А мы для людей – тоже ведь нечисть?

– Люди глупы.

* * *