Нечто из Норт Ривер

Мэри осторожно присела на край кресла, стоящего напротив. Молча положила руки на колени и наблюдала за мной, не шелохнувшись. Косгроу был прав – ребенок вел себя совершенно не так, как обычно. Очевидно, прикидываться настолько маленькими детьми пожирателю лиц было в новинку.

Когда я докурил и бесцеремонно затушил окурок в кофейной чашке, часы на стене показывали уже начало десятого. Медлить больше было нельзя, и впервые я сильно пожалел о том, что решил разделиться с Фостером. Сейчас мне бы откровенно не помешала чужая помощь. Но было уже поздно.

Я поднялся с дивана, стараясь держаться естественно, а затем сделал вид, что мне понадобилось что-то из того хлама, что был свален на столике. Я наклонился и протянул руку к одному из журналов, но девочка внезапно отшатнулась назад и произнесла:

– Если отец поехал в участок, почему он не взял свой жетон?

С тупым запозданием я заметил, что значок полицейского тускло поблескивает на кипе бумаг и старых газет.

У меня была всего секунда, чтобы не дать чудовищу сбежать, покинув гостиную. Я был уверен, что угнаться за пожирателем лиц я не сумею – не зря тварь оттачивала свою сноровку и быстроту столько времени.

Я резко выкинул ладонь вперед, перегнувшись через журнальный столик. Мои пальцы плотно обхватили запястье Мэри, но я тут же ощутил, как тонкая ручонка выскальзывает из моей ладони, извернувшись под немыслимым для живого человека углом. Казалось, что в теле пожирателя лиц не было костей.

В последнее мгновение мне удалось зацепиться за подол ее одежды, и я, рванув через стол, обхватил ребенка обеими руками тугим кольцом. Мэри извивалась и старалась вырваться, но почему-то делала это в гробовой тишине. Она не издала ни звука, даже не пыталась кричать или умолять отпустить ее. Просто молча вырывалась из моих цепких объятий, сверкая глазами от ярости.

Прежде, чем я выбился из сил, я все же сумел наконец связать ее, на всякий случай нацепив на ее запястья наручники. Теперь я тяжело дышал, стараясь перевести дыхание, пока девочка лежала прямо на ковре в гостиной, буравя меня своими расширенными зрачками.

– Все кончено, – я снова глубоко вдохнул и расправил спину. – Твой отпуск в Норт Ривер подошел к концу.

Она так и не произнесла ни слова. Ни тогда, когда я тащил ее волоком к машине, припаркованной на занесенной снегом лужайке Косгроу, ни тогда, когда захлопнул над ее головой крышку багажника. Это обескураживало и почему-то заставляло испытывать тревогу. Я был уверен, что пожиратель лиц постарается сделать все возможное, чтобы удрать, но оказалось, что его физические силы не безграничны. Очевидно, кроме ловкости в его рукаве больше не было никаких козырей.

Когда я уселся за руль и подкурил сигарету, ощущение неясного присутствия, не отпускавшее меня с момента появления Мэри в гостиной, наконец исчезло. Судя по всему, зверь решил следить за машиной издалека или же по какой-то причине не способен был проникнуть в салон.

Я вырулил с гравийной дорожки и плавно съехал на шоссе. Город по обе стороны от автомобильных стекол мирно погружался в очередной морозный вечер. Проезжая по белоснежной аллее у реки, я с тупым давящим чувством внутри осознал, каким близким стал для меня Норт Ривер. Всего несколько месяцев назад я прибыл сюда, возненавидев и этот бесконечный снег, и эти понурые, приземистые дома, торчащие на обочинах дорог.

Но сейчас, медленно следуя по главной авеню, я с ноющим сердцем разглядывал замерзшие сосны у кромки леса и сияющие оранжевым окна пока еще открытых лавок и кафе. Мне даже показалось, что я на мгновение выхватил из общего фона сутулую фигуру Косгроу, когда скользнул по магистрали мимо «Голодного Гарри».

Это место на карте, чужое и отталкивающее, почему-то в один момент внезапно оказалось моим вторым домом. Норт Ривер, холодный и нелюдимый, как отшельник из леса, каким-то чудом все же сумел завоевать мою ущербную любовь.

Покинув центральную часть города и вырулив на боковое полотно, я сразу же заметил на асфальте крупную дорожку от тракторных колес. Фостер совсем недавно проезжал здесь – кое-где на снегу все еще виднелись комья выпавшей из ковша земли, которые не успел спрятать снегопад.

Я знал, что на границе города никто не станет тормозить авто или препятствовать проезду. Военные были предупреждены обо всем, что должно было произойти сегодняшней ночью. Поэтому, спустившись вдоль двух рядов спящих сосен, я еще издали заметил, что все ограждения с шоссе были сняты. Солдаты молча стояли поодаль, с тупым безучастным лицом наблюдая за тем, как я тащусь по обледенелой трассе со взрывчаткой на заднем сидении и связанной девочкой в своем багажнике.

Без особого труда преодолев этот последний рубеж, я тут же погряз в безлюдном мороке пустынных дорог. Даже уличные фонари, казалось, светили здесь совсем не так ярко, как в Норт Ривер. И в какой-то момент я неожиданно осознал, что вокруг на самом деле становится чересчур темно.