Нечто под маской

- Важен результат, Степочка, цель оправдывает средства, - как говаривала Ольга Александровна. - А результат оказался вопреки всему вполне благоприятным. Так что не бери в голову. Гуляй, празднуй, веселись! А потом продашь дачу, и денег у тебя будет немерено! Да и квартира такая тебе одному великовата и обременительна. Так что, все будет нормально, главное, не продешеви...

- Что ты все о деньгах, да о деньгах? - жалобным голосом произнес Степан. - Меня-то не желаешь навестить?

- Нет! - засмеялась вдруг Рита. - Нет, не желаю! У меня теперь есть близкий человек, я теперь не одна, и тебе того же желаю! А как братца я тебя как-нибудь навещу, в третьем тысячелетии. Вот разберусь, когда оно наступит, и приеду поглядеть, как ты там поживаешь. А что касается разговора о деньгах, что поделаешь, учителя были хорошие... Все, с Новым Годом тебя, не унывай! Бери пример с покойной Ольги Александровны, вечная ей память. Где похоронили-то?

- Там же, где и ... , - осекся вдруг Степан. - где и Егора Степановича. На Троекуровском. Он не удосужился помереть раньше, чтобы попасть на Новодевичье. Впрочем, - философски заметил он, - мог бы остаться и вообще без могилы... А кто же это, интересно было бы узнать, этот твой близкий человек? Не частный ли детектив Игорь Николаевич?

- Нет, - ответила Рита. - У Игоря Николаевича есть семья. А это... тот человек, который вытащил меня из огня.

- Федька?!!! - поразился Степан. - Ты что, совсем с ума сошла от этих стрессов? Он же урод, на него смотреть страшно, а уж...

- Заткнись! - оборвала его Рита. - Это на тебя смотреть страшно, и слушать тебя тоже. А я люблю его, и он любит меня, понял?

- П-п-понял, - недоумевающе пробормотал Степан. - Ну пока...

... А первого января они с Федором вылетели в Торонто.

... Пит Нарышкин оказался очень похож на покойного отца Риты. Именно таким он глядел на неё с фотографии, светловолосым, с правильными чертами лица, с прищуром голубых глаз, и густыми, аккуратно подстриженными усами. Пит встречал Риту и Федора в аэропорту на казавшемся им шикарным "Шевроле" темно-синего цвета. Бауэр был, как всегда, в шапочке и затемненных круглых очках, только в новом красном шарфе, купленном ему Ритой и в короткой коричневой дубленке, также подарком невесты.

- Не могли бы вы на короткий момент снять ваш головной убор и шарф? попросил Нарышкин. - Мне надо подумать о вашей предстоящей операции. Моя жена врач, она уже договорилась в клинике. Возможно, сам Чарльз Линден будет оперировать вас. На твой счет, Маргарита, уже успели поступить некоторые денежные суммы, и мне очевидно, что по поводу оплаты операции проблем не будет. Вы привезли свою фотографию до несчастного случая, как я вас просил, господин Бауэр?

- Привез.

- Позвольте мне теперь взглянуть на ваше лицо, - сказал Пит, останавливая машину о обочины шоссе.

Федор дрожащими пальцами стянул с себя шапочку, развязал шарф, снял очки. Он ждал в глазах Пита того выражения ужаса, к которому привык за двадцать лет жизни в таком виде в России. Но Пит отреагировал на его внешность совершенно спокойно.

- Это все, я полагаю, совершенно поправимо, господин Бауэр, - сказал он. - А теперь будьте добры подать мне вашу фотографию, если она поблизости.

Он посмотрел на фотографию, которую протянул ему Федор.

- О, вы были красивым молодым человеком, господин Бауэр. И врачи учтут особенности вашего лица. Тут есть очень замечательные специалисты по пластическим операциям, пересадкам кожи. Но лучше господина Линдена нет никого. Однако, его операции наиболее дорогостоящие, я должен вас предупредить.

- Если есть средства на это, мне ничего не жалко, - торопливо произнесла Рита.

- Есть средства есть, - успокоил её Пит. - Надо только немного обождать, у господина Линдена очень много работы... Но моя жена уже беседовала с ним. И он дал предварительное согласие... Полагаю, сразу после рождественских праздников он посмотрит вас и объявит и срок операции и ту сумму, которую он возьмет за нее.

- Да, пусть этот вопрос решится поскорее, - сказала Рита.

- Конечно, разумеется... Все решится прекрасно. Вы будете красивым мужчиной, господин Бауэр, и Маргарита будет гордиться вами.

- Я и так горжусь им, - сказала Рита и прижалась к плечу жениха. Тот смутился и стал суетливо облачаться в свой камуфляж.

Пит растрогался и дотронулся до краешка глаза ослепительно белым платочком.

... В большом уютном доме Пита их встречали веселая, сильно загорелая, несмотря на зимнее время, жена и трое детей - пятнадцати, девяти и шести лет. Старший сын немного говорил по-русски, младшие девочка и мальчик - нет. Жена, по национальности американка, ни слова по-русски, разумеется, не понимала. Но они хорошо объяснялись и с Ритой, и с Федором по-английски. В детстве отец учил его и немецкому, и английскому языкам. Пит же принципиально говорил с гостями только по-русски. А потом переводил свои же слова жене на английский язык.