Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается

– Состояние стабильное. К сожалению у нас нехватает современной аппаратуры … Умар Эрнестович привез все необходимые препараты и в современных лекарствах недостатка мы не испытываем …

– Возможна ли транспортировка больного в Москву?

– Транспортировка возможна, только лететь до Москвы долго очень. Может быть куда-нибудь поближе? В Новосибирск, в Иркутск, в Тюмень? Все быстрее, чем в Москву.

В реанимационной палате московской клиники каталка с Валеевым, Свиридов и Умаров появились так же внезапно.

Вошедшие врачи быстро справились с удивлением и заранее предупрежденные о состоянии больного они занимались делом, и времени на реакцию по поводу внезапного появления больного у них просто не оставалось.

Оставив Валеева на попечение врачей Свиридов и Умаров отправились домой – в город, где их ждали. Каждый второй спрашивал о состоянии здоровья Валеева, и Свиридов подивился такой его популярности – начальник Управления капитального строительства ведь далеко не артист …

Наутро в «Солнечный» ушла шифрограмма о состоянии здоровья Валеева, и такая шифрограмма уходила каждый день до тез пор, пока Валеев не стал вставать с постели.

Каждый день кто-нибудь навещал Марата Накиновича, и тот удивлялся и радовался посетителям. Особенно когда всей гурьбой к нему ворвались мальчики, и Боря проведя рукой по груди и голове Валеева вынес свой вердикт – жить будет, через пару дней можно ходить.

В шифрограммах Валеев передавал привет супруге.

Но врачи хоть и признали больного практически здоровым, все же порекомендовали оставить работу и перейти на пенсию.

Пенсионным делом Валеева занялся Свиридов – оказалось, что в соответствии со стажем и возрастом Валеев имеет право на полноценную военную пенсию.

А после этого Свиридов пришел к Валееву с предложением переселиться в Подмосковье …

КРЕСТНИК СТОРНАСА

Через несколько дней Свиридов приехал к Сторнасу.

– Здравия желаю, товарищ генерал.

– Здравствуй, Свиридов. Пошли.

В комнате, куда они пришли, их встретил человек неопределенного возраста и незапоминающейся внешности.

– Геннадий Владимирович Костин, майор внешней разведки. Генерал-майор Свиридов, Анатолий Иванович. Ему можно знать все, даже то, чего не знаю я.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор.

– Анатолий Иванович. Садитесь поудобнее, поговорим.

– Ты потом зайди ко мне, Анатолий.

– Обязательно, Владимир Альбертович.

– Геннадий Владимирович, из вашего личного дела я в общих чертах знаю, когда, где и чем вы занимались …

– Любопытно было бы взглянуть на свое личное дело …

– Вы знаете, мне тоже, но … Вы давно оттуда? Как перенесли перемену климата?

Свиридов беседовал с Костиным не особенно долго, и задавал ему совершенно неожиданные и удивительные вопросы, не касающиеся деталей его задания. И при этом внимательно «прочитывал» сознание собеседника.

– Давайте пока на этом остановимся. У нас еще будет возможность поговорить. Я могу предложить вам следующее. На территории воинской части в лесу расположена лесная школа-интернат, где живут и учатся сироты. Отдельная комната, и свободный выбор того, чем вы там будете заниматься. Для начала у вас не будет никаких обязанностей, живите и присматривайтесь, выбирайте. Если не понравится – будем думать, куда вас пристроить, но мне кажется, что вы там приживетесь. Вам объяснят, куда вам надлежит явиться здесь, в Москве, а уже оттуда – в лес. Согласны?

– Согласен.

– До скоро свидания.

– До свидания, товарищ генерал-майор.

– Анатолий Иванович!

– Слушаюсь, Анатолий Иванович.

– Владимир Альбертович, мы побеседовали с Костиным. Что он пережил, чем занимался и все прочее – любой свихнется. Думаю, мы найдем ему такое место, где он сможет перестроится и отдохнуть душой – я хочу отправить его в интернат, к детям …

ЛЕНА СКВОРЦОВА и СВИРИДОВ

– Толя, я пыталась откровенно поговорить с Тоней, но у меня не получилось. Что-то не так … Чего то я не могу сказать ей … Чего то не понимает она … Помоги мне.

– Говори, в чем ты не можешь разобраться.

– Не могу разобраться? Наверное, ты прав. Мне нужно разобраться … и в себе разобраться. Ты знаешь, я уже не виню Витю в том … что он завел там любовницу. Скорее всего я была плохой женой … любовницей, а если жена – плохая любовница, то добра не жди …

– Почему ты пришла к выводу о том, что ты плохая любовница?

– Видишь ли … Первым у меня был не Витя, а Янек Мрожек. Помнишь такого? Он тогда в лесу лишил меня девственности и даже не заметил этого. Лишил меня девственности и всяких иллюзий по поводу … физической близости. Отсюда моя … холодность, неумение приласкать и ощутить ласку мужчины, даже некоторая фригидность … У меня нет особой потребности в такой физиологии …

– Я это заметил еще в Риге. Но посчитал, что это сдержанность замужней женщины, хранящей верность мужу.

– Какой черт верность! Ты меня там мог трахать запросто!

– Ну, ну! Не расходись! Так что же тебя тревожит?

– Получается, что меня больше всего тревожит … Неужели? Да я сама только начинаю понимать, что меня тревожит!

Лена замолчала и ее напряженное лицо отражало мучительный мыслительный процесс.