Неделя длинных ножей

— Думаешь, он уже там? — озабоченно спросил, указав на потолок, Денис. — Вместе с Дорониным? А менты просто забыли нам доложить?

— В их интересах тело Павла как следует спрятать, чтобы он числился просто пропавшим без вести, а не ликвидированным. Тогда у Игоря не будет повода поднимать лишний шум, — сказал Турецкий. — Они там все тонкие психологи.

— А если я шум подниму, они меня тоже могут точно так же бесследно ликвидировать? — тихо вздохнул Игорь.

— Игорь, тебе лучше уехать… — сказал Денис после паузы. — Со всей семьей. Есть куда?

— Я о другом сейчас подумал… — Игорь кивнул в сторону экрана. — Если Павел хочет уцелеть с моей помощью, зачем он устроил эту мерзкую бойню?

— Ну уж не за тем, чтобы оттолкнуть тебя, своего гаранта… — задумчиво сказал Турецкий.

— А вам не кажется, что это кто-то другой очень захотел, чтобы ты, Игорек, разочаровался в романтических свойствах народного мстителя, убившего грудного ребенка? — задумчиво спросил Денис. — И, кажется, он почти этого добился, раз мы эту тему горячо обсуждаем…

— А как иначе я могу теперь его воспринимать? — спросил Игорь.

— Денис прав. Я бы на твоем месте не спешил, — покачал головой Турецкий. — Ты, Игорь, как и положено писателю и журналисту, везде и во всем ищешь экзистенциалистские резоны. Я не говорю, что такого не может быть.

— Скажем так… Версия в порядке бреда. Павел стрелял в Цивилло… — предположил Денис. — И промахнулся. Хоть он и классный стрелок.

— И тогда Доронин бросил туда гранату? — спросил Турецкий. — Чтобы устроить эту неприглядную мясорубку? И для острастки пальнул туда из своего «стечкина». Что-то не верится. Повесили на него многовато… Медицинскую экспертизу мы еще не видели, но я звонил в лабораторию и мне сказали однозначно: пулевых ранений ни у кого из жертв не было. Поэтому не будем гадать. Не удивлюсь, если окажется, что вообще никто не стрелял. Впрочем, у нас пока слишком мало фактов.

— Больше недоумений, — поддакнул Денис. — Вроде того, как там вдруг оказался подполковник Демидов.

Раздался новый телефонный звонок, и Турецкий взял трубку.

— Что?! — он так и сел, услышав сообщение. — Он здесь?! Конечно, ведите… Да, прямо сейчас, немедленно!

И ошалевшими глазами уставился на Игоря и Дениса.

— Ничего не понимаю! Вот уж действительно новость! Доронин сам явился сюда, к нам, в Генпрокуратуру! А его который день ловят по всей Москве…

— Значит, так ловят, — сказал Игорь. — Может, это чей-то розыгрыш?

— Да нет, его только что задержала охрана, когда он сам хотел пройти к нам. Говорят, вдрызг пьяный и требует, чтобы его пропустили ко мне на допрос! Да, и сдал пистолет, велев его вернуть подполковнику Демидову… Вы что-нибудь понимаете?

— Эх, не видать моему дяде поста замминистра… — покрутил головой Денис. — Дон опять сбежал от милиции, как слон из цирка.

— На самом деле он сбежал от меня… — озабоченно заметил Турецкий. — Интересно только, по какому случаю он напился?

— Наверно, для храбрости, — сказал Денис.

— Сейчас мы все узнаем… — сурово сказал Турецкий. — Его уже ведут к нам… Тебе бы, кстати, лучше уйти, — сказал он Игорю.

— Александр Борисович, — прижал тот руки к груди. — Не в службу, а в дружбу! Позволь только взглянуть на этого монстра! Не корысти журналистской для, а ради спокойствия моей единокровной супруги Галины! Он ей до сих пор по ночам снится… Не спит совсем, такой у него был жуткий, как она утверждает, бешеный взгляд…

— Не положено, — нахмурился Турецкий, суровея еще больше, — чтобы при допросе присутствовал посторонний…

— Это я-то посторонний? — возмутился Игорь. — Я, который только что дал вам столько эксклюзивной информации первостепенной важности? Я, конечно, могу уступить грубой силе, особенно если меня очень попросят… А Денис остается, ему можно?

— Мне — нужно! — сказал Денис. — Это для вас, щелкоперов, сенсация — хлеб насущный, а для нас, тех, кто эти сенсации делает, грязная и тяжелая работа!

— Ладно вам! — остановил его Турецкий. — Спасибо, Игорь, за информацию, но… лучше в другой раз. Мы сейчас должны его допросить, а он вполне может потребовать адвоката. И любой адвокат спросит: а что здесь делает посторонний, пусть даже известный журналист?

— Александр Борисыч, я все понимаю, но какой, к черту, может быть допрос, если Дон, как ты говоришь, в дупель пьяный? — вполголоса спросил Денис, сочувственно глядя на огорошенного Игоря. — Мы ушам не поверили, когда услыхали, и потому хотим посмотреть на Доронина своими глазами. Вот и писателю нашему нужен его реальный образ… Вернее, образина. Полюбуемся все вместе на этого Дона, составим протокол, запишем: сдал, принял, и отправим…

Он запнулся.

— Да куда? — спросил Турецкий. — Ну-ка подскажи? Не обратно же на Петровку, правильно? Некоторые там только его и ждут… Ух, там и злы! Надо бы сразу определить — в Бутырку или в Матросскую Тишину, где для него будет безопаснее.

Денис не успел ответить, а Игорь, двинувшийся к выходу с понурым видом, уйти, когда в дверь громко постучали.

— Войдите! — сказал Турецкий, досадливо махнув рукой в сторону Игоря: ладно, оставайся.