Неделовые отношения (СИ)

Во рту моментально высохло. Я взяла подрагивающими пальцами из рук Розы ее телефон, вчитываясь в строки и ощущая, как земля уходит из-под ног. Очередное письмо на почту, где снова в пух и прах разносится наша работа. И снова – моя фамилия, точно другие здесь не работают, а наш большой коллектив состоит из меня одной.

За спиной подошел кто-то из наших. Я чувствовала чужое дыхание, тепло от других людей, и почти опиралась на них – сама не знаю, на кого, но свои ноги снова подводили. Они читали через мое плечо и комментировали:

- Опять?

- Да кому неймется?

- Почему именно Машу всегда?

Поддержка бесценна: сама я уже не соображала. Подняла голову, встречаясь глазами с Розой и ощущая себя перед ней абсолютно голой.

- Выйдете все, - попросила она, - нам с Марией надо поговорить.

С Марией, вот как.

В первый раз за два года работы в «Марс Медиа» - не считая первого дня – меня назвали полным именем. Сказанное Розой, оно царапало, казалось чужим и почему-то – ругательным.

Под удивленное бормотание кабинет быстро опустел, и мы остались с Макгонагалл наедине. Я ждала, что сейчас, прямо здесь, она произнесет фразу, обозначающую конец. Конец всего.

«Ты уволена», - билось набатом в висках.

Но она, точно нарочно, тянула, глядя на расписанную доску. То ли хотела довести меня до края, то ли сама еще не решила, с чего лучше начать.

- Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас, Роза, - подтолкнула я ее.

- Так и есть.

- Тогда говори. Мне сейчас вещи собирать или две недели отработать?

- О чем ты? – хмурая складка между бровей обозначилась на ее лбу заметнее, чем обычно. – Я не собиралась увольнять тебя из-за этой ерунды.

Теперь уже я не понимала начальницу:

- Тогда зачем ты оставила меня? Для чего устроила драматический спектакль перед коллегами?

- Пусть считают, что тебе попало.

- А на самом деле?

- А на самом деле такую же статью надо написать про Пудовикова.

Я стиснула зубы, боясь заорать: нервы и без того оголились до предела, а Роза проверяла их на прочность, тянясь мокрыми руками туда, где могло вот-вот и шарахнуть. В своем уме эта женщина или нет?

- Нам не о чем писать: он не успел еще ни одного объекта запустить от нас, все только в разработке.

- Тогда расскажем, что к нам пришел новый креативный директор. Добавим, что работал в «Прайме», был связан с саентологами… Всегда можно приукрасить, прислать фотографии с обучения. Сказать, что пытается внедрить на работе свои методы.

- Он этого не делает, Роза!

- Да и черт с ним! – взорвалась она в ответ. – Кому важна правда? Кто ее вообще проверяет? Когда писали про тебя, никто даже не почесался посмотреть, что фейковые аккаунты заведены позже оригиналов. И Иваныч пнул бы тебя в два счета, не вступись тогда Николай. Впрочем, все сложилось как нельзя лучше…

- Я не буду писать про него, Роза, - я выговаривала каждое слово тихо, но очень четко, - не впутывай меня в ваши игры. Я не стану врать даже ради должности.

- Хорошо, - кивнула она, опираясь кулаками на стол, за которым я сейчас сидела, - тогда иди в отдел кадров и пиши заявление по собственному.

- Нет.

- Да.

- Значит, я уволю тебя сама.

- Есть за что?

Откуда во мне взялись силы отвечать ей? Не знаю. Последние дни должны были доканать окончательно, но сейчас мной овладело тупое равнодушие. Сегодня я не та лягушка, что сможет взбить сливки собственными лапками, лишь бы не утонуть.

- Найдется…

- Тогда не буду облегчать тебе задачу. Я пошла работать, а ты сама сиди в своем дерьме.

- Надо было тебя тогда еще уволить, - в спину бросила мне она, и вдруг меня на мгновение щелкнуло. Я медленно обернулась, через плечо глядя на женщину:

- Это ты написала первое письмо в тот телеграм-канал?

В этой комнате не только я оказалась плохой актрисой. Она выдала себя, нервно дернув рукой, касавшейся стола, но мне хватило, чтобы понять: я попала в точку. А ведь с самого начала ее кандидатура была самой очевидной, просто я отказывалась верить всерьез, оправдывая заранее каждого из коллег.

Развернулась, сокращая между нами расстояние. Ладони чесались схватить Розу за волосы и оттаскать, ударить по лицу, сделать что-то страшное… Впервые, я понимала выражение «состояние аффекта», когда о последствиях не задумываешься вообще.

- Нет, - жалкая попытка оправдаться не спасала.

Я смотрела на нее с отвращением: подлая и бессердечная, когда Роза казалась мне одной из самых правильных и справедливых в нашей компании. А по факту – обыкновенная гадина.

- Так мерзко и подло… Еще и заранее готовила. Почему – я? Мы никогда не ругались с тобой!

- Пошла вон, - гордо задрав подбородок, проговорила начальница, - я не писала никуда. Будешь нести ересь остальным, я тебе кислород перекрою.

- Иди к черту, - вложив всю душу в эти слова, я выскочила из кабинета, шарахнув дверью. Надеюсь, звук слышали на всех этажах.

Я не смогла больше оставаться на работе.

Схватила вещи и выбежала, пока из глаз не покатились слезы при свидетелях. Завела машину, резко выезжая с парковки, напугала куривших по обыкновению на пятачке девчонок и быстро встроилась в поток автомобилей.