Недетская игра в прятки

Анна тоже отправилась со всеми, она с любопытством наблюдала за мгновенным преображением актеров в начале репетиций. Как только актеры оказывались в зрительном зале и на сцене они кардинальным образом менялись. Глядя на них не могло прийти в голову предположение, что всего несколько минут назад они капризничали, обижались на бытовую неустроенность или забавлялись над неловкостью провинциальных манер местных поклонниц и официанток. Они преображались. И теперь, выходя на сцену, кто-то из них становился героем и благородным рыцарем, а на завтра он же мог превратиться в гадкого подлеца, негодяя и последнего мерзавца, но, покидая зрительный зал, актеры тут же возвращались в мир обычных людей: шутили, смеялись, сплетничали, обижались и радовались.

Постепенно жизнь Анны в Саранске приобретала все более благополучные очертания, страхи из прошлого отходили на второй план, ее внимание и забота сосредоточились на Грише, работе и новом доме. Правда работу в театре было довольно трудно совместить с режимом, в котором жили Анастасия Георгиевна и Гриша, полноценно общаться с ними удавалось исключительно по утрам, поэтому старались вставать пораньше, чтобы два-три часа провести вместе. Соседи удивлялись, наблюдая за тем, как ранним утром Анна с Гришей выходили поиграть на детскую площадку, часам к десяти-одиннадцати ей нужно было появиться в театре.

Анна перед уходом передавала Гришу на попечение Анастасии Георгиевны. До вечера Анастасия Георгиевна с Гришей оставались одни — играли, занимались, гуляли. Очень рано, еще в трехлетнем возрасте Гриша начал знакомиться с алфавитом и уже через год из букв у него начали складываться сначала слоги, а затем и первые слова.

К такому распорядку привыкли, и так происходило всегда за исключением редких выходных и праздничных дней, которые Анастасия Георгиевна, Анна и Гриша проводили вместе, исключением бывали только несколько дней в году — особенных памятных дней для каждого из членов их, ставшей очень дружной, семьи.

Сегодняшний день, 3-го июля, для Анны был особенный — именины Андрея. Она попросила Анастасию Георгиевну не спрашивать, что для нее значит этот день, и почему ей нужно это утро провести в одиночестве.

Анна ушла из дому рано сразу после завтрака и направилась к Пугачевской палатке. Для нее это было символическое место. Она не знала, что с Андреем стало после ареста, жив он или нет, но чувствовала, что после всех событий, произошедших с ними за последние три года, судьба развела их, и даже если Андрею удастся выжить и очутиться на свободе, шансов найти друг друга у них, практически нет. Она числится среди погибших. Живет под чужим именем и не может даже написать друзьям из прежней жизни, рассказать о себе и навести справки о нем. Любая такая попытка станет угрозой, как минимум, для ее свободы, и обернется большими неприятностями для всех к кому она обратится. Что тогда станет с Гришей и Анастасией Георгиевной?

Именно воспоминания и мысли о прошедшем влекли ее к Пугачевской палатке — этому символическому месту. Здесь она могла постоять и почувствовать свою боль. Почувствовать, как свои собственные, так и боль и страдания, наполнявшие души всех скорбящих и безвинно пострадавших в результате жестокости и злодеяний людей, получивших привилегию карать и властвовать, но потерявших границы человечности и привычных к насилию и жестокосердию.

Стоя у Палатки, она обратилась мыслями в то время, когда была счастлива, жила в столице, работала в солидном учреждении, их с Андреем окружали друзья и добрые знакомые и, казалось, ничто не могло помешать их счастливой и устроенной жизни, но пришла беда, и все рухнуло в одночасье.

Погрустив о том времени, Анна отправилась в сторону Демократической улицы к храму Иоанна Богослова, единственному действующему храму в городе. Помолившись, она вернулась к Пушкинскому парку, присела на скамейку, нужно было поплакать, но слез не было, мысли постепенно возвращались к настоящему времени. Думалось о Грише, о его будущем. Очень хорошо, что судьба свела их с Анастасией Георгиевной, она очень помогает, занимается с Гришей, удивительно, но в свои четыре года он уже начинает читать, помнит некоторые стихи и сказки Пушкина. Анна улыбнулась, думая о сыне, и так же мысленно обратилась к себе: «Ну вот, Елена, помолилась об Андрее, немного побыла собой прежней, теперь пора возвращаться в свой новый образ». Встала со скамьи и отправилась к театру.

Для всех, кто служил в театре, это был обычный день: днем репетиция, вечером спектакль. Все занимались собой, настраивались, готовились к репетиции, режиссер единственный кто заметил, что сегодня она не такая, как обыкновенно, поздоровавшись, он сказал:

— Анна Леонидовна, вы сегодня немного другая, чем всегда, сегодня какой-то особенный для вас день? Если бы вы были актрисой, я уверен, что сегодня вас ожидал бы большой успех. У вас такое лицо! Кажется, выйди вы сегодня на сцену, вас обязательно посетило бы особенное вдохновенье.